В интересах государства. Дакия
Шрифт:
Грасс уперлась руками в маленький столик.
— Я должна наблюдать! — нервно выпалила она. — Доволен? Просто наблюдать и передавать, что происходит в городе.
Ну, чего-то подобного, признаться, я в целом и ожидал. Догадывался, что ее заданием была либо слежка за нами, либо наблюдение за кем-то другим, в ком были заинтересованы надеждинцы. В крайнем случае передача какой-нибудь ценной информации или работа курьером. Слишком маленький срок поездки, чтобы она успела сделать что-то еще.
— Почему сейчас? — продолжал спрашивать я — И зачем Радаманту наблюдатель в Константинополе,
— За идиотку меня держишь?
— Да черт тебя знает. Ты иногда и правда дуришь.
— Я не знаю! Ты же в курсе, Радамант тоже никого не посвящает во все детали. Знаю, что началось какое-то движение в Константинополе. Начали съезжаться аристократы, причем многие — из Европы. Возможно, это связано с визитом императора. Не знаю точно. Я просто должна покрутиться в кое-каких кругах, кое с кем встретиться и собрать сведения, а уже затем оценить обстановку и передать все Радаманту. И все, вот те крест! Я ничего не решаю, к сожалению для тебя. У меня во всем этом слишком маленькая роль.
Я уставился ей в глаза, пытаясь понять, сказала ли она мне всю правду или же, как я сам любил делать, ограничилась парой правдивых сведений, а об остальном умолчала. Самая беда была в том, что Грасс плавала во всей этой подпольной деятельности дольше меня и успела стать заправской лгуньей.
А вскрывать ей голову прямо сейчас… Теоретически, я мог это сделать. Но артефакты слежения точно заорут, и мне придется долго разбираться. Да и Аньку это точно настроило бы против меня.
Нет, с крайними мерами пока что лучше повременить.
— Значит, никакого Юсупова?
— Никакого Юсупова, — раздраженно повторила Грасс. — Более того, мне запретили соваться в Дакию. Потому что даже с моими талантами мне одной там быть опасно, особенно если нарвусь на юсуповских прихвостней. Здесь все иначе, Михаил. Здесь одаренный одаренного видит и чувствует издалека, потому что нас гораздо меньше, чем в Петрополе. И здесь опаснее. Таких. Как мы, в той же Дакии просто ненавидят и стараются истребить при любой возможности.
В ее словах была логика. Возможно, Радамант и правда считал Грасс слишком ценным кадром, чтобы рисковать ее головой. Да и информация о появлении Юсупова оставалась непроверенной — тоже ненужный риск. Другой вопрос — откуда Радамант узнал о Юсупове в Букуреште? Кем были его агенты? Какую цель он им обозначил?
Нельзя, нельзя подпускать их к беглому князю. Юсупов нужен был нам живым и с целой головой. Я всерьез полагал, что Радамант, дорвавшись до формального главы Аспиды, поступит с ним точно так же, как с Шуваловым — убьет до того момента, как он хоть слово скажет о своем загадочном патроне. Нет, этого допустить нельзя. Чем дальше Радамант и его помощники будут от беглого князя, тем мне спокойнее.
Да и Аня — не самый лучший кандидат в убийцы. Она была классной и находчивой артефакторшей, умела делать крутые боевые усилители и прочие мелкие полезности. Но как чистый боевик она уступала и мне, и Денисову. Техника отличная, ментальная защита — просто отменная, но общий уровень силы не дотягивал до сражения с кем-то выше четвертого ранга.
Идти в одиночку против Юсупова было бы самоубийством и для нее, и для всех нас. Даже я не был уверен, что выстоял бы против него в личном поединке. Впрочем, моя родовая сила умела преподносить сюрпризы, так что я оставался единственным, у кого был какой-никакой шанс.
— Я все тебе рассказала, — Грасс выпрямилась. — И узнала то, что было мне нужно. Теперь могу спать спокойно.
— Так ты пришла ради этого?
— Если честно, я всерьез подумала, что тебя отправили убить или взять Юсупова, и хотела тебя предупредить. Или даже отговорить идти за ним таким скромным составом. Если у вас с Денисовым в чемодане не припрятан кто-то из Романовых, шансов мало.
Я удивленно приподнял брови.
— И с чего это вдруг такая забота, Аннушка?
— Вы мне не чужие люди, и терять вас по такой дурацкой причине я не хочу. Такое задание окажется для вас последним, даже если бы я решила вам помочь. К тому же вы не знаете, кто окружает Юсупова, сколько с ним одаренных и какого они ранга.
А вот это уже было забавно и по-своему мило.
— Что ж, считай, твое предупреждение я на ус намотал, — сказал я в спину собравшейся уходить гостье. — Не волнуйся, у меня другая задача. Примерно то же самое, что поручили тебе, но в Дакии. Кое-с кем встретиться, кое за чем понаблюдать.
Грасс резко развернулась на каблуках.
— А что ты там говорил об обмене информацией?
Я не сдержал улыбки. Ах лиса!
— Смотря какой информацией обмениваться. Ты же понимаешь, что я не смогу разгласить всего.
— Мне не нужно все, мне нужно составить полную картину того, что затевается на юге. А там точно что-то происходит, — ответила Аня. — Все просто: если я откапываю что-нибудь о Юсупове, связываюсь с тобой. Ты поступаешь аналогично. В конце концов, если наши начальники сотрудничают друг с другом, то почему мы на своем уровне не можем обмениваться информацией ради общей цели?
Так-то оно да, но только была ли эта цель общей? Я, конечно, мог демонизировать Радаманта и вешать на него всех несуществующих собак. И вообще мог приписывать ему бог знает какие грехи.
Но если я все же был прав, то наши с ним цели оказывались почти что противоположными. Ибо мне был нужен живой и говорящий аспидовец, а не его хладный труп. А вот кого защищал Радамант, если моя гипотеза была верна, это большой-большой вопрос… И была ли в это посвящена сама Аня? Насколько прочно она увязла в этом дерьме?
— Хорошо, — уклончиво ответил я. — Если выясню что-то полезное, дам знать.
Грасс сунула в карман моего халата карточку.
— Это мой адрес и телефон в Константинополе. Не потеряемся. Пошли мне весточку, как доберешься до места.
***
Проводив Грасс, я завалился спать и беспробудно продрых почти что до самого вечера. Под тихий и мягкий стук колес престижного поезда спалось очень сладко — еще не открыв глаза, я почувствовал себя полностью отдохнувшим.
Денисов не мешал мне и остался в переднем отсеке купе. Порой сквозь сон я слышал за перегородкой шелест перелистываемых страниц и тонкий звон чашки, которую ставили на блюдце.