В интересах государства. Дакия
Шрифт:
Бюджета им что ли не выдавали?
— Располагайтесь, — сказал высокий незнакомец и особенно пристально взглянул на Лурье. — Чем порадуете, Демид Львович, раз уж почтили нашу дыру своим присутствием?
Журналист покосился на нас. Сейчас он сбросил маску добренького чревоугодника и глядел на нас со всей строгостью.
— При них? — уточнил он, кивнув в нашу сторону.
Желудь переглянулся с незнакомцем и ухмыльнулся.
— Сдается мне, вы работаете примерно над одним и тем же заданием. Давай, шеф, не мучь людей.
«Шеф»
— Желудя вы уже знаете. Я — Клен, работаю в Букуреште для наших общих друзей. А господин Лурье — добрый друг Тайного отделения уже больше пятнадцати лет.
— Семнадцати, если быть точным, — отозвался журналист и улыбнулся, заметив изумление на наших лицах. — Служить государству, господа, можно по-разному. Я много где бываю, много с кем говорю и многое вижу.
Я все-таки сел на диван, переваривая увиденное и услышанное.
— Мы с господином Кленом знакомы еще с Вены… Когда я…
Шеф Желудя жестом перевал его.
— Сейчас это не имеет значения. Так с чем приехали, Демид Львович? Еще и с такой конспирацией этажом выше?
Лурье рассмеялся.
— Ну хотелось тряхнуть стариной. А тут приятное с полезным… Впрочем, есть кое-что интересное, господа, — он водрузил саквояж на колени, раскрыл его и принялся деловито в нем рыться. — Где же она… где… Нашел!
Он протянул Клену перетянутую резинкой записную книжку. Тот кивнул и принялся ее изучать.
— Здесь мои подробные записи, но вкратце изложу. Изначально я предполагал, что наиболее опасным элементом будет женщина, однако госпожа Буайе-ле-Дюсон не была замечена ни в каких порочащих связях. Скандальных — да. Дива любит эпатировать. И все же список ее контактов вполне прозаичен. Даже среди ее поклонников не нашлось никого, кто был бы вам интересен.
Мы с Денисовым переглянулись.
— Так ваша поездка — прикрытие для слежки за той богемой? — удивился Костя.
— Не совсем. Я действительно работаю, я практикующий журналист и собираю материалы для книги. Совмещаю работу и службу государю. Обычный информатор.
Лурье признался в этом так буднично, что я поразился. Забавно, но логично. Лн действительно мог быть полезен как информатор и Тайному отделению, и внешней разведке. Много где бывал, много кого знал, имел хорошо подвешенный язык…
И, что самое главное, вообще не производил впечатление человека, готового работать на Отделение. Хотя может это мне недоставало опыта, чтобы раскусывать таких налету. Лурье провел и меня, снимаю шляпу.
— Но это же не все? — оторвавшись от блокнота, спросил Клен. — Не томите, дражайший.
— Матвеев и Фрам, — сухо ответил журналист.
Клен улыбнулся.
— Это уже интереснее. Молю, скажите, что Константинополь не зря тратился на первый класс.
— Разумеется, не зря! — оскорбился информатор. — Матвеев недавно получил очень жирный заказ на портрет австро-немецкого магната Круппа.
Желудь присвистнул.
— Того самого?
— Сына того самого. Подарок на день рождения. И портрет писать будут в Константинополе. Из чего я делаю выводы, что Круппы либо будут присутствовать на мероприятии, либо будут в это время по иным причинам.
Клен кивнул.
— Проверим. Благодарю. А Фрам?
Лурье самодовольно улыбнулся.
— О, Фрам — это настоящая шкатулка с секретами. Не имеет вредных привычек, ни разу не был женат, ведет крайне аскетичный образ жизни. Казалось бы, все силы должны уходить на творчество.
— И все же? — приподнял темные брови Клен.
— Его подмастерье, Антоний Брага, кое о чем проболтался. Наш музыкальный гений спонсирует одну церковь. Что занимательно, этот католический приход расположен… В Букуреште. Храм Святого Сердца в Старом городе.
Желудь кивнул.
— Знаю такой. Австрийский приход, построили в позапрошлом веке. Дважды бомбили, но каждый раз отстраивали. Там по воскресеньям еще бесплатными обедами кормят.
— Так вот, — увлеченно продолжал Лурье. — Угадайте, кто еще из обозначенных лиц тоже недавно перевел значительную сумму в благотворительный фонд этой церкви?
— Вряд ли Матвеев. И уж точно не дива, — сказал Денисов.
— Крупп? — тихо отозвалась из угла дивана Аня.
— Именно, Аннушка. Тот самый Крупп. Сдается мне, кое-кому следует наведаться в эту церквушку, господа.
— А еще у НОАРДовцев, которые напали на нас, было новое австрийское оружие, — добавил я. — И они искали Соколова. Полагаю, меня.
Журналист широко улыбнулся.
— Значит, даже если мы работаем не над одним и тем же, то наши интересы точно пересекаются, — ответил он.
***
Букурешт оказался куда интереснее, чем его описывали в путеводителях. На мой взгляд, гораздо интереснее и глубже, чем зализанные и разрекламированные трансильванские городки, которые предлагали посетить. Может потому, что мое знакомство с Букурештом началось не с открыточных видов, а с очередного опасного приключения.
Из-за узких улочек, наполненных модерновыми вычурными зданиями, столица Дакии получила прозвище «Восточный Париж». До наших дней дошла примерно треть этого города — остальное уничтожили войны.
После разговора с Лурье я попросил Желудя проводить меня к месту встречи с Ириной.
На территорию старого города мы зашли со стороны набережной реки Дымбовицы. К моему удивлению, почти весь Старый город оказался пешеходной зоной. На улице уже стояла изнуряющая жара, а жёсткий белый свет убивал глаза.
— Тебе на Францеску? — уточнил Желудь, когда мы вышли на узкий переулок.
— На Каля Франта.
— Это одно и то же. Ну идем. Только не зевай и приглядывай за карманами. Воришек здесь полно. Охотятся на зазевавшихся туристов.