В интересах государства. Орден Надежды

Хай Алекс

— Вы в порядке, Михаил Николаевич?

Я пожал плечами.

— А мне-то что сделается?

— В таком случае я обязан спросить, что все это значит.

— Ага. Только пусть вам обо всем расскажет Корф, когда сюда заявится. А мне нужно ехать.

Ланге потерял дар речи от моей наглости.

— Прошу прощения, но на чем вы собрались отсюда ехать? На собственности баронессы?

— Думаю, она не обидится, — бросил я.

Безопасник дернулся было за мной, но я выбросил руку вперед и выставил барьер.

— Виктор

Зиновьевич, вы не представляете, какая задница здесь творится. Поэтому если всерьез хотите помочь мне разгрести это дерьмо, просто продолжайте выполнять свою работу. А я найду тех сволочей, что сделали это с Ириной и Василием.

Безопасник смерил меня тяжелым взглядом.

— Так вы что-то выяснили?

— Да, но это вопрос уровня Тайного отделения. Простите, я сейчас и правда не могу ничего сказать. Одно замечу — вы проморгали в своих рядах предателя. Внимательнее следите за персоналом.

Наверное, с последней фразой я чутка перегнул — все же слуги имели право на личную жизнь. Но здесь все так переплелось, что Василий действительно стал работать на этого Сарпедона из страха. Но Ланге… Ну должен же он был что-то заметить. Должны быть в таких случаях перемены в поведении, странные отлучки и прочее.

Не заметил. Впрочем, я тоже много всего проморгал.

“Я вытащил информацию из головы Василия”, — обратился я к Корфу, проигнорировав приветствия. — “Там много интересного для ваших глаз и ушей. Куда подъехать?”

“Разъезжая улица, дом сорок четыре”, — коротко ответил тайный советник. — “Алексеев встретит. Когда будешь?”

Эх, Лиговка… Не ездил я еще по центру толком, да еще и без прав… Но ничего, постараюсь козырнуть статусом, случись что.

“Через час”.

“Жду”.

Я сел за руль Македонского и ласково погладил профиль полководца на торпеде.

— Ну что, Александр Филиппыч, поехали на охоту?

Глава 35

Проезжая мимо поста дорожной полиции на въезде в город, я затаил дыхание. Лишь бы не остановили… Мало того что я был без водительского удостоверения, так еще и без документов на машину. Пара звонков куда надо, конечно, поможет отвязаться, но я просто не хотел тратить на это лишнее время.

Скорее бы уже этому телу стукнуло восемнадцать. Черт с ним с алкоголем, я хотел, блин, нормально передвигаться по городу!

— Фууух, пронесло, — я расслабился на сидении, когда пост остался за спиной. Повезло.

Теперь оставалось сориентироваться, как удобнее доехать до Лиговки. Я свернул на Выборгский проспект — прямой, точно стрела. В моем родном мире он был назван в честь Энгельса, но здесь коммунистов настолько не чествовали. Выборгский плавно перешел в Большой Сампсониевский проспект, я добрался до Нижегородской улицы, и с нее въехал на Литейный мост.

Как ни странно, в центре ориентироваться было проще — застройка старая, расположение улиц мало отличалось от их аналогов в моем мире. Тот же Литейный, Невский, Владимирский проспекты… И вот я уже сворачивал с Большой Московской на Разъезжую улицу. Оставалось лишь найти нужный дом.

И зачем Корф назначил встречу в таком месте? Не сиделось ему в своем управлении — вечно бегал в поле вместе с подчиненными.

Припарковавшись, я заглушил двигатель и связался с бабушкой.

“Ба, это Миша”.

“А я уже хотела было сама тебя звать. Где ты, мон шер?”

“Работаю. Выполняю кое-какие поручения для Корфа”.

Я почувствовал напряжение, пробежавшее по ментальному каналу.

“Что он заставляет тебя делать?”

“Не заставляет. Я сам вызвался помочь. Пока не могу разглашать, но дело серьезное”.

“Тебе угрожает опасность?”

“Сейчас нам всем она угрожает, Ба. Время нынче неспокойное”.

“Я понимаю, что ты наверняка пошел на это ради того, чтобы заслужить несколько лишних очков в глазах тайного советника, но, умоляю тебя, Мишенька, будь осторожен. Когда тебя ждать?”

“Не знаю. Наверное, уже завтра. Не знаю, когда закончу, поэтому лучше переночую в городе”.

“Мне все это не нравится, мон шер. Но мне остается лишь уповать на твое благоразумие. Помни, кто ты и кем должен стать, Михаил”.

“Ни на минуту не забываю”, — ответил я. — “Не волнуйся за меня, Ба”.

Запретить подрабатывать на Корфа она и правда мне не могла. В конце концов я оказался здесь и сейчас потому, что в свое время моя семья сама нарвалась на Пистолетыча. За все нужно платить.

“Ладно, я все передам твоему отцу”, — вздохнула бабушка. — “Будь осторожен”.

Кивернития разорвала связь, а я вылез на холодный вечерний воздух. Время еще было не позднее — часов шесть вечера, но уже стемнело. Желтое уличное освещение уюта не добавляло. Райончик был так себе что в моем мире, что в этом. Старые, но лишенные изящества дома прижимались друг к другу так плотно, что не оставалось места для скверов. Так выглядело жилье для низших классов — узкие до невозможности тротуары, подозрительные личности у магазинов. Откуда-то тянуло вонью горящей помойки.

И тут я такой красивый, в пальто с иголочки и с гербом аристократа. В таких местах обитал люд отчаянный. Спрашивать и бояться не будут — сразу попробуют дать в дыню и отобрать бумажник. Правда, если рискнут, у меня для них две плохие новости. Первая — я ж отвечу. Вторая — денег у меня все равно почти не было. Так что страдать шпана будет зря.

Я взглянул на вывеску ближайшего дома — сорок второй. Значит, мой следующий.

Четырехэтажное здание болезненно-желтого цвета с одинаковыми рядами окон и торговыми помещениями на цокольном уровне. Зарешеченная подворотня. Обычный дом, каких в Петрополе были сотни.