В исключительных обстоятельствах

Нилин Павел Филиппович

Накинув длинный халат, Иван Александрович вошел в маленькую белую палату. Увидев его, вскочила Румянцева. Почувствовав движение в комнате, открыл глаза Алик, слабо и смущенно улыбнулся. Острая жалость пронзила Николаева. «Бледный какой, натерпелся, бедняга».

— Здравствуй, — майор ласково сжал лежавшую поверх одеяла руку лейтенанта.

— Здравствуйте, — прошелестел его голос.

— Как ты?

— Хорошо, товарищ начальник, — ответила за него Таня, и Алик опять улыбнулся, прикрывая глаза. — Хорошо, — повторила девушка. — Операцию Сергей Сергеич сделал отлично. Сегодня опять переливал кровь — хочет, чтобы скорее

Алик поправлялся.

«Ай да Сергей, молодец какой, а мне не сказал. Надо узнать группу крови Богданова, в отделе добровольцев будет хоть отбавляй», — подумал майор, а Румянцева продолжала:

— Все, что Алик рассказал, я записала, передала Сенькину. Он вам говорил?

— Да, спасибо, но мало очень — Степанко да землянка, что еще?

— Это первые его слова были. Мы тогда решили, что это самое важное, и Сенькин стал вас разыскивать. А сегодня Богданов подробно все сообщил. Я старалась не отходить от раненого, — девушка смущенно потупилась.

— Ну, ненадолго если отлучалась поспать пару часов, то Генка тогда меня подменял, на него надеяться можно, — она указала на худенького помощника, тот деловито кивнул, продолжая вытирать и без того блестевший пол.

— Это Генка, товарищ майор, — пояснила Таня, — ну, помните, первый мой «крестник»? Вон какой стал, — с гордостью проговорила она, будто мать о своем первенце.

— Да ладно, — смутился парень и, комкая тряпку, вышел из палаты.

— Он помещение несколько раз в день протирает. Сергей Сергеич сказал, что больному нужен свежий, без пылинки, и умеренно влажный воздух, — пояснила Таня.

— При таком уходе ты, лейтенант, через неделю плясать будешь, — пошутил Николаев, и девушка с готовностью закивала:

— Будет, будет, Иван Александрович, обязательно.

Богданов слабо махнул рукой, Николаев пододвинул свой табурет поближе:

— Что?

— Сам хочу рассказать, — он говорил тихо, с трудом, почти шепотом.

— Ты лежи спокойно, говорить тебе нельзя, — пытался остановить его Николаев, но в глазах лежавшего появилась тревога, и майор поспешил его успокоить:

— Ну, хорошо, только коротко.

— Я с парнями говорил, когда ждал счетовода. Матвеев видел его в тайге, носил что-то Степанко в тайгу. Он думал… — Голос оперуполномоченного часто прерывался. Иван Александрович, переживая, мучительно морщился, но тот непременно хотел договорить. — Сахар носит и гонит… самогон. Искал — не нашел… Степанко приехал, я говорил с ним. Протокол есть. Снегова в шубе была. На всякий случай… следить я решил, чтобы опять не уехал… Стемнело, он в тайгу… Я долго шел за ним… Темно было, только чуть-чуть луна… Вдруг не вижу его, я побежал… Выстрел был первый… в спину… Я не упал, увидел его сзади. Бросился… ружье отобрать…

Алик прикрыл глаза, помолчав, прошептал:

— Больше не помню ничего.

Николаев погладил руку лейтенанта, вышел тихонько, кивнув на прощание Тане Румянцевой.

Вон оно что. Если местный таежный парень не смог выследить Иосифа, где было это сделать Алику ночью в незнакомой тайге. Степанко заметил слежку, пропустил Богданова вперед и выстрелил в спину. Счастье, что раненый потерял сознание после второго выстрела. Судя по тому, что Степанко, оттащив немного от тропки, едва прикрыл его елью, он решил возвратиться вскоре, чтобы спрятать тело. Помешал старый охотник, разрушил планы преступника.

Но счетовод молчал. Нужно искать землянку, которая,

видимо, существует. Куда же иначе направлялся Иосиф в тайге, да еще ночью? «Эх, участковый болен, — с горечью подумал Николаев. — Он нам позарез сейчас нужен, местный ведь, старожил. Придется для поисков просить помощи в колхозе, а ведь на носу у них посевная, тоже каждый человек на счету», — вздохнул он.

Утром Вера выглянула в окно и обрадовалась, увидев возле подъезда старенькую милицейскую «Волгу». Значит, приехал Николаев. Вчера уже несколько раз вместе с дежурным искали они майора, звонили в Ярино, в Заозерное. «Какой неуловимый», — сердилась следователь, ей хотелось сообщить начальнику райотдела о том, что Снегову опознали по голосу, ну и, конечно, узнать новости от Ивана.

Наскоро перекусив, она помчалась к Николаевым — не терпелось, Иван Александрович в ответ на ее вопрос довольно улыбнулся: «Живем!»

Вера так и ахнула, узнав про найденную обувь Снеговой и деньги.

— Вот это сюрприз! Не мог уж позвонить, — попеняла она Николаеву.

— Ну, ну, — ответил он, направляясь к двери, на ходу лаская темную головенку дочери, провожавшей его до порога, — знаешь ведь ты нашу районную связь. Времени не было. Да и без экспертизы что там говорить? Слушай, — оживился он, — Сережка-то Ниткин наш каков! Все у него путем, как столичный криминалист шпарит — пакетики, пробирки. Стали изымать болотные сапоги Степанко. Ну, думаю, не будет у тебя под них упаковки, даже интересно стало. Нет, гляжу, и под эти бахилы у него пакет. Маленькая деталь, да, — обернулся он к Вере. — Но ведь работника как характеризует! Любит Ниткин свое дело, молодец, — продолжал он задумчиво, — а я люблю таких людей — одержимых. Надо будет его на курсы направить, чем больше он экспертиз освоит, тем нам самим лучше. Мы приехали ночью, а Ниткин побежал сразу к себе в лабораторию. Я, говорит, все равно не усну, пока рисунок не сравню. На подошве обуви рисунок, — пояснил он. — Помнишь ту «елочку» на полу? След же был очень четкий, и сняли хорошо. Но что-то скажет Ниткин?

Собрались у майора обсудить план дальнейших действий. Николаев смотрел на товарищей. Как подействовал на них ощутимый успех! Повеселели, разгладились лица, блестят глаза — рады все, что наступает завершающий этап розыска. Да, еще предстоят хлопоты, но главное сделано, найдено то необходимое звено, которого так недоставало.

«Кстати, — вдруг вспомнил Иван Александрович, — а почему это в Ярино Сенькин назвал Степанко святым Иосифом?»

Подчеркнуто равнодушно эксперт Ниткин положил на стол уже отпечатанное на машинке заключение трасологической экспертизы.

— Ах, молодец, — не удержался от похвалы майор. — Итак, товарищи, эксперт-криминалист установил, что следы на месте преступления оставлены обувью, изъятой у Снеговых в доме и принадлежащей Тамаре Снеговой.

— А с деньгами как? — обратился Николаев к Сергею.

Над деньгами работает сейчас судебно-медицинский эксперт, группу крови устанавливает. Сегодня будет готово.

Договорились, что следователь продолжит работу со Снеговой, Иван Александрович и Климов, пригласив прокурора, займутся Степанко, а Петухов отправится в районную больницу к участковому Ярину, чтобы посоветоваться насчет поиска землянки. Тот знал свой участок, окрестную тайгу — подскажет, где искать.