В кольце твоих рук
Шрифт:
– Я не болен!
– Но и на здорового не похож.
Шейн не собирался спорить. Он раздраженно повел плечом.
– Я скучаю, – сказал он. – Засиделся на одном месте. Такое бывает. Лучше бы я уехал.
– Врач сказал, месяц. Как минимум. Тебе нужно больше времени, чтобы вылечиться.
– Моей руке, может быть. Но не мне. – Вот в чем проблема. А вовсе не в Розе Гамильтон. Шейн так сильно привязался к ней, потому что не мог найти себе лучшего занятия. – Наверное,
– Куда ты поедешь?
– Какая разница, – упрямо буркнул Шейн. – Друзей навестить. Куда глаза глядят.
– Это безумие, – возразила Дженни.
Дверь распахнулась и вошел ее муж, держа за руки сыновей. Дочка восседала у него на плечах.
– Мэйс, Шейн собрался уезжать!
Шейн решительно кивнул.
– Знаешь, я ведь не привык к оседлой жизни.
Мэйс взглянул на него недоверчиво.
– Люди меняются.
– Но не я.
– А вроде бы последние несколько дней сильно тебя изменили, – мягко заметил Мэйс.
Шейн покачал головой.
– Нет.
Он еще не был готов расстаться с прошлым. Даже приблизившись к краю пропасти, он не мог так просто повернуть. У него еще будет время на это. Вся его дурацкая жизнь! Но не сейчас.
Мэйс пожал плечами.
– Береги себя.
– Но… – начала было Дженни.
– Это не наше дело, – оборвал жену Мэйс, пристально посмотрев на нее, но затем его взгляд снова переместился на младшего брата. – Раз уж тебе приспичило.
– Вот именно. Мне приспичило. Я уйду с рассветом.
Вот, что ему нужно: широкий простор, новые впечатления, расстилающийся впереди горизонт.
Шейн почувствовал прилив сил в тот самый миг, когда выехал с ранчо Мэйса и Дженни.
Не то, чтобы он не любил их. Нет, любил. И детей тоже. Казалось, с появлением этих трех пострелят в жизни его брата добавилось что-то, чего не хватало раньше. Теперь Шейн не мог представить себе Мэйса и Дженни без них.
– Почему ты уезжаешь? – спросила Пилар. Племянница не отпускала его руку с тех пор, как услышала, что дядя Шейн завтра их покинет.
– Я должен, – ответил он, уложив вещи и поставив сумку с одеждой у двери.
– Почему? Тебя кто-то заставляет? – спросила она. Пилар этой осенью пошла в первый класс, и уже понимала, что люди могут действовать по принуждению.
Но Шейн покачал головой.
– Никто меня не заставляет.
Пилар подтянула колени к груди и обхватила их своими тонкими ручонками.
– Почему тогда уезжаешь? Ты больше не любишь нас?
Шейн взглянул на нее.
– Конечно, люблю.
– Значит ты уезжаешь ради нашего блага?
Шейн попытался угадать ход ее мыслей. Возможно,
Но Шейн даже этого сказать не мог. Он только пожал плечами.
– Наверное, он сбегает, – предположил его племянник, Марк.
Глаза Шейна сверкнули.
– Я не сбегаю.
Вовсе нет, – убеждал он себя, направляясь по дороге, уводящей его от дома и семьи. И от Розы.
Конечно, нет.
Она забудет. Со временем.
И это хорошо, потому что времени у Розы больше, чем достаточно.
У нее осталась работа, кот и телефонные звонки от отца, который докладывал ей о своих успехах в организации встречи с неуловимым Дж. Р.Филлипсом.
Но Дж. Р.Филлипс оказался настолько занятым человеком, что угроза его появления становилась все более и более отдаленной. Жизнь Розы вернулась в обычное русло.
Поначалу она думала, что Шейн появится. Она знала, что он живет у брата и невестки на ранчо к северо-западу от Элмера. Не так уж далеко. Он смог бы добраться до Ливингстона меньше чем за полчаса.
Но он не приехал.
Тогда Роза убедила себя, что это к лучшему. Что бы она могла сказать ему при встрече? И, главное, что бы она сделала?
Сумела бы притвориться безразличной?
Видит Бог, ей так и не удалось достичь душевного спокойствия. Наверное, ей даже повезло, что не пришлось проверять свою способность разыгрывать равнодушие на людях.
Но несмотря на это, она даже через неделю не перестала поглядывать с надеждой на дверь каждый раз, когда кто-нибудь заходил в магазин.
Но это были всего лишь покупатели.
В следующий понедельник дверь распахнулась, и вошла Милли.
Роза не удивилась. Как раз сегодня Милли должна была вернуться к работе после медового месяца с Майком. Но хотя никакого медового месяца не было, она не появлялась всю неделю. А звонить ей Роза не захотела.
Милли швырнула на прилавок рюкзачок и, молча, начала снимать куртку.
Роза оторвала взгляд от цикламенов, которые поливала, и робко улыбнулась.
– Привет.
Милли фыркнула.
– Если ты не настроена работать, можешь вернуться домой, – нерешительно предложила Роза.
Милли посмотрела на нее, ее глаза блестели.
– Почему это я не настроена работать? Что мне еще делать?
– Не знаю. А что ты делала все это время?
– То есть, с тех пор, как не вышла замуж?