В Кольце
Шрифт:
– То есть как бомба? Какая еще не совсем простая бомба? Откуда?
– Вот этого мы точно не знаем. Честное слово. Тебе лучше вернуться в свое Морозово, или как там его, и отсидеться там. Уверен, очень скоро во всем разберутся.
– Там вся моя семья.
– Их скорее всего вывезли в безопасное место. За пределы Московской области. Поэтому
– Но там нет ни света, ни еды, ничего. Только я и старый дед.
– Там есть крыша над головой. Собери побольше теплых вещей, запасись водой. Сделай все, что надо сделать в экстренных ситуациях. У тебя в школе уроки ОБЖ были?
– Школу закончила сто лет назад.
– Ну так вот, слушай. Необходимы теплые вещи, вода и какая-нибудь еда, которая не портится. Походи по соседям, наверняка у кого-нибудь консервы есть.
– Вы предлагаете заняться грабежом?
– Нет, ни в коем случае! – солдат даже вскинул руки от возмущения. – Запасись продуктами на недельку, уверен, скоро все разрешится.
И почему-то я тогда ему поверила. Ну и правда же – вечно подобное продолжаться не будет.
Неплохой вышел рассказ на первое сентября с темой «Как я провела это лето». Уже темнеет, и завтра много дел.
3 сентября
Потом напишу, что было сегодня. Надо, наконец, закончить историю.
После разговора с солдатами я направилась обратно к деду. На шоссе, ведущее к даче, добралась почти в темноте. Вы вообще представляете, что такое настоящая темнота? Ни лампочек, ни фар, ни фонарика. Я думала по дороге домой хоть машину свою отыщу. Куда там! В итоге заночевала в первом же открытом автомобиле. Замерзла как собака.
Кстати, о собаках. Когда люди повально спасались, то многие бросали животных на произвол судьбы. Теперь когда-то любимые кошечки и собачки гуляют на воле. Иногда они порядочные, иногда не очень. Я собак никогда особо не боялась. А теперь боюсь. Не знаю, чем все эти животные питаются, но очень бы не хотелось пополнить их рацион своей задницей.
Опять отвлеклась. Это я к тому, что в ту ночь мимо машины пробегало много собак. Я замерзла, поэтому никак не могла уснуть, да и рука болела. И вообще, спать на заднем сидении чужой машины – не очень комфортно. Сначала думала, что пробегают люди. Испугалась почти до икоты. Но потом поняла, что собаки.
Как только стало светать, побрела дальше. И снова никого не встретила. Может люди и были, может даже следили за мной, но на глаза не показывались.
Вернувшись, рассказала историю деду Леше. Тот долго расхаживал по дому из угла в угол, погрузившись в глубокие раздумья.
А потом неожиданно выпалил:
– Никто нас спасать не будет.
– Это еще почему?
– Ну вот потому.
– Говори, деда Леша, по-хорошему прошу.
И дед раскололся. Оказывается, после взрыва у пропускного пункта, военные всех разогнали, сказав, что сами найдут всех пострадавших и окажут необходимую помощь. Дед поверил и побрел домой – искать свою семью. Тогда в городе было еще много народу, кто бежал, кто дома отсиживался, а кто-то и мародерствовать потихоньку начинал. От людей дед и узнал, что в Москве взорвалась бомба, и не одна, а несколько.
Молодая женщина, которую дед остановил недалеко от дома, поведала, что своими глазами видела минимум два гриба, возвышающихся над городом, и трясло так, словно землетрясение произошло. Но наверняка, по ее словам, взрывов было больше. Когда это произошло, они с мужем были недалеко от Москвы, кое-как успели запрыгнуть в машину и помчаться прочь. Женщина очень переживала, что могла подвергнуться опасному облучению, и все время повторяла: военные и полиция не хотят ее обследовать.
– Теперь понятно зачем посты, – заключила я. – И приказ не пускать в сторону города гражданских. Но как такое вообще могло случиться? Кто на такое способен?
Этими вопросами я задаюсь до сих пор.
– Я так и знал! – воскликнул Алексей, и его голос эхом взмыл над крышей сарая.
– Да тише ты, дурак. Мало ли чего ты знал.
Сергей сидел на копне сена в углу сарая, краем глаза поглядывая на любопытную курицу, которая пыталась подойти поближе, но от каждого движения отпрыгивала в сторону, размахивая бесполезными крыльями. Алексей ходил вокруг: то погружаясь в свои мысли, то, остановившись, поднимая руки.
– Много кто об этом знает?
– Думаю, не больше тысячи на всем белом свете.
– Много.
– Половина из них – это ребята как я. Мы знаем, что обречены и, вероятнее всего, останемся в Кольце. Вторая половина – люди высокого полета, начиная от… – он многозначительно посмотрел на потолок, – и заканчивая нашим руководством.
– На кой ты-то согласился? Тебе заняться больше нечем?
– А кто я есть-то, Лех? Солдат, вояка. Мне на гражданке через месяц тошно становится.
– Жена, детишки, жить как все не пробовал?