В круге времен
Шрифт:
Правильный ответ вызвал на красивом лице ослепительную улыбку.
– Ты такой милый.
– Потому что сытый.
И снова почесал живот.
Умиротворенный, словно отутюженная стратегическими бомбардировщиками страна, хван полулежал на широченной кровати, облаченный лишь в легчайший, полурасстегнутый сейчас халат, казавшийся на могучем Тыце не одеждой, а её уменьшенной копией. Лежал и задумчиво разглядывал кокетливо свисающую с люстры кружевную тряпочку трусиков: деталь, которую не замечала или не хотела замечать его подруга.
В
«Как трусики оказались на люстре? Ведь начали мы в холле».
Мысли были тягучими, как патока, но приятными.
– Ты видел, в каком платье была вчера Надежда? Не хочу ни на что намекать, но мне такой фасон идет гораздо больше. А вот цвет – не мой. Нужен красный.
Компанию четырехрукому составляла фея. Молодая, если не сказать – молоденькая Божена, которой тем не менее прочили большое будущее на поприще бытовой магии. Красного на ней не было ничего. Да и вообще ничего не было, кроме жемчужных бус – прошлого подарка щедрого хвана.
– Платье от Нитама Кумара, – мечтательно протянула девушка, поглаживая себя по довольно полной, но высоко поднятой груди. – Самого лучшего кутюрье Тайного Города… оно идеально… Ты меня слышишь?
Божена гостила у Тыца не в первый раз, что легко определялось по проскальзывающим в голосе собственническим ноткам. Многим женщинам кажется, что месяца тесного знакомства достаточно, чтобы перевести мужчину в группу: «тряпка послушная», и они сильно удивляются, встречая даже минимальное сопротивление.
– У меня избирательный слух, – пробубнил четырехрукий. – Сейчас, к примеру, я слушаю полёт шмеля на цветущем альпийском склоне.
И выразительно потрогал себя за нос, давая понять, что склон не только жужжит, но и приятно пахнет.
– Давно хотела спросить: все хваны такие остроумные?
– Только образованные.
– А остальные?
– Грубые, примитивные скоты. Как я, например.
Божена, которая до этого момента восхищенно таращилась в зеркало на свое божественное отражение, неожиданно повернулась на пуфике и в одно мгновение оказалась рядом с Тыцем, отнесшимся к маневру подруги более чем одобрительно. Правой верхней рукой хван приобнял девушку за плечи, правой нижней ласково провел где-то в районе бикини и получил в ответ довольный и не короткий вздох.
– Я всегда удивлялась твоей способности так говорить о себе, – прошептала Божена. – Любой люд скорее откусил бы себе язык.
– Я тоже откушу язык любому люду, скажи он обо мне такое.
– Но почему ты сам о себе так говоришь?
– Чего ты хочешь от крестьянина? – вальяжно осведомился хван. – Мы ребята простые, в академиях не обучались, что видим, то и говорим, Спящий нас разорви.
– Ты – не примитивный скот.
– Потому что сытый.
– Тыц!
– Давай я лучше расскажу тебе одну историю, – предложил хван, подключая к общению вторую пару рук.
– Длинную историю? – хихикнула фея.
– Минут на тридцать.
– Это не история, а короткий анекдот.
– Извини, желанная, – дела. Платья от Нитама сами собой не появляются.
– Вре-ешь, – протянула Божена, млея под четырьмя руками алтайского фермера.
Тыц благоразумно промолчал. Пусть на пустую болтовню тратят драгоценное время плохие крестьяне.
Да и зачем нужны разговоры, если они не способны ничего изменить? Хотела того Божена или нет, но ровно через двадцать восемь с половиной минут сопящую и покрикивающую тишину квартиры разрезал длинный, уверенный звонок.
– Ты кого-то ждешь? – глупо спросила фея повернув взлохмаченную голову в сторону прихожей.
– Да.
И услышал обиженное:
– Я думала, мы проведем вместе весь день.
– Обязательно проведем, – успокоил красавицу Тыц. – А пока накинь что-нибудь и открой дверь.
Просьба, сопровождаемая легким хлопком по прелестной попке, прозвучала настолько естественно, что фея машинально поднялась с кровати, и хватило её лишь на ехидный вопрос:
– Что-нибудь вызывающее?
– Лучше целомудренное, – проворчал хван. – Они не поймут.
Звонок повторился.
– А кто пришел?
– Мой личный спецназ.
– Настоящий?
– Зачем мне игрушечный?
Заинтригованная фея поспешила в холл, в последний момент запахнула плотный халат, отворила дверь и замерла, удивленно разглядывая двух молодых и совершенно одинаковых хванов. В первый момент они показались Божене огромными, девушка даже сделала шаг назад, но уже через секунду поняла, что перед ней – юноши. Долговязые вихрастые парни в тёмных солнцезащитных очках, рваных джинсах, чёрных кедах со звездами и разухабистых майках.
– Привет, мальчики!
– Кхм… – выдал тот, что справа. На его груди значилось веселое «Тёмные не катят!».
– М-дя-я… – послышалось слева. На майке этого юноши какой-то финансист написал двусмысленное: «Рублю зелень!»
А из-за их спин раздался звонкий девичий голос:
– Здесь не только мальчики! – И вперёд энергично протолкалась четырехрукая девчонка в белой блузке, аккуратных летних брючках и туфельках. – Ты кто? Тебя Тыц послал? А где он? Ты его убила и грабишь квартиру?