В лапах страха
Шрифт:
– Света, скорее, – прошептал Юрка, молясь, чтобы его речь не услышал спиногрыз. – Ты только ноги свесь... Я удержу, правда. Честно-честно!
Светка какое-то время никак не реагировала на призывы брата, прислушиваясь лишь к нарастающему в голове гулу. Затем всё же нашла в себе силы и свесила в люк сначала одну ногу, а затем, другую. Как только манёвр был завершён, Светка отпустила края люка и стремительно ушла вниз.
Юрка повалился под весом рухнувшей сверху сестры, снова отбивая бока и локти. Однако
– Увези меня отсюда, – прошептала Светка, прислоняя голову к прохладной стене.
Юрка уже не мог сдерживать слёзы, но крепился изо всех сил. Он смотрел на то, во что спиногрыз превратил его родную сестру, и понимал, что сходит с ума. Девочка уже не была девочкой – она превратилась в изодранную куклу, от одного вида которой стынет кровь в жилах!
Юрка двинулся было к сестре, но та отрицательно качнула головой.
– Не подходи. И смотри на меня. Не хочу, чтобы ты запомнил меня... ТАКОЙ... если что...
Юрка заплакал. Пальчики левой руки на ощупь отыскали нужную кнопку и принялись стучать по ней, словно желая достучаться до сознания бездушного лифта... а может и до ЧЕГО-ТО ещё, стоящего свыше. Двери медленно закрылись. Лифт подумал... и поехал вверх!
Светка безумно засмеялась.
– Но почему?.. – не понял Юрка, гипнотизируя кнопку первого этажа.
Светка снова качнула головой.
– Потому что ОНИ не отпустят меня.
– Они? – Юрка почувствовал, как в грудь снова проскальзывает леденящий ужас.
– ОНИ сказали, что у меня только два пути. Сбежать не удастся. Нельзя вернуть всё назад или что-нибудь изменить, потому что треснула грань.
– Ну почему же? Мы ведь решили, что как прежде – больше никогда не будет!
– Юрка, это не игра, – Светка опустила голову, уставилась в пол. – Это кара небес. Сегодня каждый из нас борется с самим собой. Я не знаю, отчего всё именно так. Но это есть. Здесь и сейчас, среди всего этого безумия, СПИНОГРЫЗ показывает насколько реальны наши страхи. Вопрос в том, что именно уясним мы сами. Возможно, это и определит наш дальнейший путь.
Юрка вжался в стену – противостоять ужасному спиногрызу должен он сам! Без чьей-либо помощи! Именно так и никак иначе!
Лифт остановился на десятом этаже. Звякнул наподобие гигантской микроволновки, над чем-то поразмыслил и распахнул двери.
Юрка уставился на царящую повсюду кровь и внезапно понял, что к ним ЧТО-ТО приближается.
Это был ОН – Юрка догадался по знакомым шлепкам лап, – и ОН было в бешенстве! Малыш ещё раз посмотрел на безумно улыбающуюся сестру и решительно бросился к приоткрытой двери квартиры.
Он всё изменит! Сегодня спиногрыз не прорвётся наружу!
Юрка упал на колени, пронёсся по площадке в кровавом дрифте, упёрся плечом в дверь, придавив наполовину высунувшегося монстра.
Малыш был уверен в одном: если понадобится, он просидит так целую вечность, спасая себя и сестру от посланника звёзд!
17.
Такси остановилось напротив подъезда.
Марина собралась с духом. Открыла дверцу и ступила в осеннюю промозглость, напрочь позабыв про чужой мобильник.
– Дамочка... – улыбнулся водитель.
Марина вздрогнула.
– Ох, простите! Я что-то совсем не в себе.
– Бывает. Так вы дозвонились?
– Что, простите?
– Я просто интересуюсь, получилось ли дозвониться.
– Ах, это... – Марина заломила пальцы. – Нет. Трубку не берут.
– Дети?
Женщина кивнула.
– Они такие, – отозвался водитель, отсчитывая сдачу. – У меня, вон, тоже девка растёт. Вымахала уже больше меня! И всё дуется постоянно, не пойми на что. Кобыла, блин...
– Переходный возраст, – Глеб попытался улыбнуться.
– Ага, чтоб ему пусто было! Ладно, удачи, – таксист козырнул и укатил в облаке розового марева.
– И вам всех благ, – прошептал Глеб, отыскивая взором жену.
Однако Марины нигде не было.
Глеб оглянулся. Жена застыла буквально в двух шагах. Она присела на корточки и пристально всматривалась в тёмный асфальт.
– Ты чего?
Марина не откликнулась.
Глеб присел рядом. Положил руку жене на плечо; та тряслась мелкой дрожью.
– Да что с тобой такое? – Но тут он и сам всё увидел.
На мокром асфальте явно угадывались следы крови, которые был не в силах смыть даже непрекращающийся дождь. Однако самое страшное обозначили частички мела, которые своей ужасной геометрией повторяли очертания распростёртого навзничь тела. Чуть поодаль валялся затоптанный букет, отчего и без того трагичная обстановка становилась по истине угнетающей.
– Что это? – спросил Глеб, чувствуя спиной первобытный ужас.
– Господи, дай мне сил, – шептала Марина, сложив ладони ковшиком у груди. – Дай сил.
Она вдруг вскочила и побежала к подъезду, раскачиваясь из стороны в сторону, будто пьяная.
– Марина! Ты ведь не думаешь... – Глеб не договорил. Он быстро выпрямился, скользнул взглядом по тёмным окнам, силясь отыскать лоджию их квартиры.
«Нет, слишком далеко. Досюда просто не достать!»
Глеб ещё раз посмотрел на крупицы мела и бросился за женой.
«Если дочь сама шагнула с балкона – на то должны быть веские причины! Точнее всего одна причина!»
И Глеб был уверен, что знает её.