В лето 6746 от сотворения мира
Шрифт:
– А ты что, действительно подсовываешь мне такой товар?
– Ну нет, конечно. Что ты в самом деле. Но подписывая бумаги у начальства эту фактуру можно дополнительно и исключительно в устной форме, скажем так, прокомментировать… А кто будет комментировать? Правильно. Ну и очень важно «Во-вторых». Наш округ не монополист, ни на товар, ни на его цену. Не согласишься ты, развернулся продавец, да и поехал в соседний округ. Тем более, что это не так и далеко. А там его могут встретить с распростертыми объятиями, и продать товар по этой же самой, указанной в счет – фактуре, цене. Рынок. Не только спрос (а он низкий), но и предложение (а
Так что, завтра у тебя день свободный, а послезавтра приезжай и оплачивай товар в наш финотдел. Все экземпляры счет–фактуры я им передам. Если будут изменения – позвоню. Не позвонил, значит все нормально. Меня может не быть, сам понимаешь, служба. В фактуре я заполнил графу «доставка». Цену указал минимальную. Товара много и одной машины не хватит. Я записал две. Предусмотрена оплата и погрузки, и разгрузки, так что в каждой машине будет дополнительно по два бойца. Если ударно будут трудиться, можешь им по небольшому презенту дать. У нас так принято. Здесь весь товар отберут по первому классу. Водителям дам твой телефон. Встретишь их на трассе. Ну, о делах все.
Мы сидели и попивали принесенный мной настоящий французский кальвадос. Вспоминали, как познакомились на охотничьей базе больше 25 лет назад (попали в одну комнату), как потом выяснили, что мы учились в одной школе, пусть и со значительной с разницей в годах. Наконец, перешли к нашему общему увлечению – охоте. Поспорили о качествах русских рыжих и русских пегих гончих, о новом гладкоствольном оружии, о…
Тут я подтянул к себе принесенный с собой довольно длинный, но относительно узкий специальный оружейный фирменный ящик.
– Посмотри. Бельгиец с сертификатом. 12 калибр. 1968 года, но в стволах – зеркало.
Что с Михалычем стало. Руки затряслись, губешки дрожат… Что делает с человеком страсть.
– Вот это да. Auguste Francotte. Великий Бельгийский оружейник…. Оружейной фирме больше 200 лет…Любоваться можно бесконечно… Золотой медальон, затыльник обтянут кожей, баланс по осевому болту…, – он продолжал говорить еще что-то, но было ясно, что он говорит уже не со мной.
Я дал ему еще немного времени полюбоваться оружием, но почувствовав, что я его теряю, закрыл крышку. Михалыч молча смотрел на закрытый ящик. Он даже в начале не отреагировал на мои слова:
– Бельгиец твой.
Затем как очнулся, посидел немного и замотал головой:
– Не говори ерунды. Что ты считаешь, я тебе помогаю из-за этого? Зря, ты так.
– Нет, ты меня не понял. Мухи, знаешь, отдельно, а борщ отдельно. Я благодарен тебе за помощь, но только благодарен. Вон кальвадос притащил для совместного распития. Между нами другие отношения, чтобы иначе оплачивать взаимные услуги, – сказал я жестко, делая упор на слово взаимные. И, видя, как он смутился, добавил, но уже мягче:
– У меня просто может не оказаться времени приехать к тебе еще раз. Ты, наверное, уже понял, что я уезжаю. Уезжаю надолго. Может быть, навсегда. Я не могу тебе объяснить, почему я не могу взять это ружье с собой. Оно должно остаться. Я не могу его продать. Оно досталось мне в наследство от моего отца, и для меня продать его – это как продать память о нем. Я могу его только подарить. И хочу подарить его человеку, для которого оно не будет забавной игрушкой, но будет любимым оружием и предметом гордости перед другими друзьями – охотниками. У меня, кроме тебя, других кандидатур на это нет. Вот бумаги из разрешительной системы. Подпишешь здесь и здесь. В понедельник зайди к ним и все окончательно зарегистрируй. Скажешь – от меня. Я обо всем договорился.
– А почему не хочешь передать дочери?
– Оружие живет, пока оно стреляет. И, кроме того, это ружье должно, понимаешь, должно остаться в России.
Он подошел и обнял меня, в его глазах блеснуло.
Екарный бабай. Не хватало, чтобы он еще прослезился.
Я сразу предложил по этому поводу выпить. Возражений не поступило. В общем, мы за разговором потихоньку прикончили мой запас, затем еще немного отпили из бутылку, извлеченную из его сейфа. Закончили поздно. Наконец, он вызвал дежурную машину, а для моего автомобиля – поднял водителя из роты обслуживания. Тот довез меня до дома и пересел в дежурку, которая ехала за нами. На ее переднем сидении сидел Михалыч, прижимая к груди ящик с бельгийцем. Я помахал ему рукой и нырнул в подъезд. Но, по-моему, он меня не увидел.
А может и видел. С утра боец принес мне от Михалыча отдарочек – десять зимних маскхалатов, прозванных за характерную расцветку «Кляксами», а к ним – по паре снайперских маскировочных костюмов, носящих характерные клички: одни – «Леший», другие – «Кикимора». Вещи классные. Вплотную будешь стоять, а человека не увидишь. Как он только понял, что я на войну иду? Кстати, надо не забыть купить касторового масла литров пять. Или десять. Но говорят, что это сильное слабительное. Неудобно как-то покупать будет такой объем. Что люди подумают. Ну, ёкарный бабай.
Лекарства
Мало вооружить, одеть и обуть воинов, надо еще подумать об их лечении и первой помощи на поле боя. Да и вообще глупо не воспользоваться успехами современной мне медицины. Я, конечно, не терапевт и не хирург, и вообще не имею медицинского образования, но в некоторых ситуациях приходится ориентироваться на имеющийся жизненный опыт, использовать уже имеющиеся элементарные знания и умения, а на большее я и не замахиваюсь. Конечно же, каждым делом должны заниматься профессионалы, но в ХIII век скорую помощь не вызовешь.
Поэтому на досуге я занялся составлением списка того, что мне нужно будет в этой области закупить.
Прежде всего надо было подумать о помощи раненым.
Общеизвестно, что наибольшие потери среди бойцов возникают в бою от шока и большой потери крови. Поэтому я решил начать с противошоковых препаратов. В настоящее время в магазинах для туристов, охотников и рыболовов продаются аптечки с громкими названиями «Спецназ», «Войсковая», «ГРУ», «Шквал» и прочее бла-бла-бла. В некоторых случаях имеющиеся в них противошоковые препараты действительно могут быть полезны, но когда речь идет об отрубленной руке или стопе, открытом переломе или глубоких проникающих рубленных и колотых ранах, то даже ибупрофен, который содержится в полковых аптечках министерства обороны, мягко говоря, нужными качествами не обладает.