В Ливане на войне

Isaiy Averbuch,

Beit El str. 2, apt. 4,

97500, Old City, Jerusalem, Israel

tel. 02-6283224

Иерусалим,

5760\2000

Стихи этой книжки не предназначались для пе­ч­а­ти. Написанная в 1982 году, главным образом в виде писем домой из Ливана, где автор нахо­дил­ся в качестве одного из "израильских окку­пантов", она носила сугубо интимный характер и обращалась только к адресату, которому посвя­щена: "Моей маленькой жене Илане и большой уже семимесячной дочери Рахели-Рае". Но, отпе­чатанная поначалу лишь в двух экземплярах, кни­жка всё же была прочитана некоторыми её ге­роями и друзьями автора. По их совету и на­стоянию спустя восемнадцать лет решаюсь её из­дать: сегодня она, говорят, обрела неожидан­ную ак­туальность.

Отступление нашей армии из Ливана в той фор­ме, в какой это на днях произошло, вызывает во мне, как и во многих моих согражданах, чувство неизбывной горечи и боли. Политиканская пос­пешность и явная неподготовленность, оставлен­ные на добычу врагу орудия, боеприпасы, обмунди­рование, даже флаги Израиля, осквернённые вскоре. И главное: брошенная на произвол судьбы армия наших многолетних союзников и та уродливая неуклюжесть, с которой мы пытаемся оправдать и даже восславить эти свои деяния…

Каждая зрячая душа Израиля не может не испытывать глубокий стыд и мучительную тревогу за будущее, за исторические и нравственные последствия того, что творим. Расплата – придёт, и упаси нас от неё Господь! – перед ли­цом этого тягостного опасения испытанные восемнадцать лет назад и выраженные в моих давних, порой иронических стихах из Ливана чувства приобретают для меня сегодня особое преломленье и новый смысл.

Вместе с тем я хочу напомнить читателю, что поэзия – это прежде всего стремление к объёмному видению мира, которое не идентично видению политическому и обычно даже противоположно ему.

Исай АВЕРБУХ,

2 июня 2000,

Иерусалим

В обычной жизни, в буднях и бегах,

Такое может только лишь присниться:

Я на посту, а в десяти шагах –

Ну, просто смех! – ливанская граница.

Из стихотворения 1978 г.

Прошла пора игривых репетиций,

Тревожный тик стучится в мой висок:

Я только что ливанскую границу,

Дрожа от страха, в танке пересёк.

О, други, пожелайте мне успеха, -

Не пасть под пулей, не пропасть в плену;

Сегодня мне уж больше не до смеха

И не до снов: я еду на войну.

 9 августа 1982

Шалом, жена моя и дочка!

Целую вас от всей души.

Я жив, здоров... На этом – точка.

Где пребываешь – не пиши.

Чтоб не разведал враг секрета,

Болтливость нам запрещена.

Не по душе мне, право, это,

Но что поделаешь: война...

Здесь дни идут довольно круто;

Мы приближаемся, грозя,

Ко чреву города .......,

О чем рассказывать нельзя.

Но нет, жена моя не дура,

Ее смекалке жить в веках,

Тебе ж, военная цензура,

Ходить отныне в дураках. 

В печали Рая: папы рядом

Нет с нею нынче; это – странно...

Но, Рая, долго злым снарядом

Нам угрожали из Ливана.

И вот израильские папы

Пошли в Ливан без проволочек

Укоротить злодеям лапы,

Чья цель – обидеть наших дочек.

Теперь немало нежных писем

Идет в Израиль из Ливана.

До встречи, Рая! Кушай сисю

И каждый день по два банана.

Чтобы участвовать в прогрессе

И помогать отцу-солдату,

И увеличиваться в весе,

Назло Ясиру Арафату! 

Я память о вас храню,

И вы мне, ребята, верьте:

Мне память эта – как клятва...

Вступая за вами в бой,

Вовеки не изменю

Я вашей судьбе и смерти;

Живите во мне, ребята,

Если вернусь живой!

Сказал на днях премьер Менахем:

– Израиль Богу лишь подвластен,

А всех других пошлем мы нá хер!..

Сказал неплохо; я – согласен.

Под мировые вопли-свисты,

Что нам на головы свалились,

Воюем гордо мы и чисто.

Но почему не научились

Мы гордо жить?

Зачем, кретины,

Придя к потомкам Авиценны,

Глазища пялим на витрины

И жадно сравниваем цены?