В любви и боли. Противостояние. Книга вторая. Том 1
Шрифт:
Я не испытываю боли, когда он сжимает мне сосок, но меня практически сразу накрывает мощной вспышкой-ударом спазматических сжатий прямо по внутренним мышцам вагины, дробящим рикошетом по клитору. Господи, я чуть не кончила! Всего в паре микронах от запредельной точки нереального блаженства.
Или остановись, или доведи до конца… но не мучай меня так!
"Ты будешь думать обо мне? Будешь?!" – уже ничего не вижу, а именно чувствую. Чувствую лишь его одного! Соприкосновение с его затягивающим мраком, голосом, дыханием, прохладной кожей… всем телом… Не хочу больше ни о чем думать! Только чувствовать! И только его… Его
Поглоти меня, уничтожь до самого основания. Я так больше не могу и не хочу… Пожалуйста, сделай это!
"Ты все еще думаешь обо мне… Эллис?!" – влажный громкий шепот горячим прострелом прямо в голове, изнутри с осязаемым прикосновением прохладных губ, кожи, твердой плоти… Невесомое скольжение подушечек пальцев по раскрытой мокрой вульве, клитору и… Вскрикиваю! Впервые мне удается это сделать, под бешенную дробь пульса, с шипящим давлением в висках… Всего несколько неуловимых микросекунд ощущения чужого проникновения… Он почти заполнил меня, утопил в себе с первыми ударами надрывных сокращений подступившего оргазма.
Черт!.. В ту секунду я резко открыла глаза, моментально вырываясь из вязкого забвения… или буквально сбегая из собственного сна. Слушая гулкий ритм сердца с затихающими приливами сильнейшего возбуждения. Нет, я так и не успела кончить, как и осознать, что именно произошло… почему и как?
Я просто испугалась. Впервые, по-настоящему! Ощущение было настолько сильным, задавливающим и всепоглощающим, словно за эти ничтожные мгновения успели резко вскрыть все мои затянувшиеся старые шрамы и чувства, одним единственным вымеренным четким взмахом хирургического скальпеля… оголив каждую рану и нерв навстречу высоковольтной дуге электрического тока.
Как будто мне дали всего несколько секунд на то, чтобы успеть осознать произошедшее или… попытаться сбежать, пока не поздно, пока он окончательно не проник в меня наяву. Но разве в подобном состоянии можно было соображать, что же творится, что я делаю и зачем? Едва ли тогда мною двигал здравый рассудок.
Сколько у меня было тогда вариантов? Почему я выбрала на подсознании самый отчаянный? Или мое тело выбрало само, предав еще не до конца проснувшийся разум до того, как я успею оценить масштабы своего интуитивного поступка.
Рука схватилась за лежащего рядом Брайана необъяснимым рефлексом буквально сама по себе. Пара мгновений, чтобы перенаправить вспышку неуемной одержимости на реального человека. Возможно у меня это и получилось бы, возможно, я бы и сумела полностью отдаться чувствам и ощущениям с тем, кто находился в это самое время рядом со мной… отдаться всеми мыслями, желаниями и эмоциями только ему одному, если бы… Если бы в те минуты во мне не продолжала тлеть скользящая под кожей тень другого мужчины, не менее реальная и сильная, чем близость живого тела Брайана Степлтона.
Я прижалась к нему подобно тонущему, схватившемуся за первый попавшийся предмет, в поисках настоящего физического тепла… в неосознанном поиске того, кто только что был во мне, так глубоко, как еще никому другому не удавалось в меня проникать. Может я пыталась совершить подмену с самообманом, заставив поверить себя, что это не он? Обмануть себя до того, как мой разум окончательно проснется… Наивная дурочка. Разве можно такое делать глубокой ночью в размытых сумерках вязкой темноты?
– Элл?.. Что такое?..
Черт, Брайан, заткнись! Только не сейчас. Обними меня, сильно… окутай собой, проникни в мое сознание своими пальцами… вырви из меня того, кто не желает оттуда убираться!..
– Я хочу… трахни меня… пожалуйста! Прямо сейчас! – обнимаю его первая сама, обвивая руками и ногами, безошибочно отыскав в темноте его губы, скользнув по ним острым нажимом язычка… пальцами левой руки сжав спящую плоть пока еще мягкого члена прямо поверх трикотажа боксеров.
Кто знает, возможно в другую ночь он бы так быстро и не отреагировал, если бы я сама не была настолько заведена, если бы не вышла из-под контроля под давлением собственных желаний и интуитивных поступков. Может быть просто свел бы всё на нет из-за усталости, сонливости и прочего. Но тогда, казалось, что моя одержимая вспышка похотливого безумия перебросилась и на него, подобно выстрелу в упор, без возможности увернуться или воспротивиться.
– Fuck!.. Элл! – удивился ли он или его скосило моментально так же, как и меня? У нас это получилось?..
Мы сплелись в один сплошной неразрывный узел… его ладони с блаженной дрожью обхватили мою голову, пальцами зарывшись в спутанные волосы столь желанным и знакомым захватом, изгибами локтей вжавшись в мои плечи и лопатки. Да! Заполни меня, сделай это, умоляю!
– Трахни меня, Брайан! Сейчас… сильно… – пальчики с дрожащим нетерпением забираются под резинку трусов и жадно обхватывают твердеющий за считанные секунды ствол члена. – Грубо… жестко… быстро! Вые*и меня… прямо сейчас!
Шепчу в его раскрытые губы, двигая и сжимая ладонь на подвижной коже увеличивающегося в размерах фаллоса. Впивается в мой рот с грудным рычанием, сладкой вибрацией влившейся прямо внутрь меня, невыносимой тягучей отдачей по стонущим складочкам вульвы, по взбесившейся пустоте ноющего влагалища. Меня пробирает ответной дрожью ненормального озноба и ломоты, как и его, по всему телу, до самых кончиков пальцев на ногах, с желанием выгнуться, раскрыться еще больше, первой насесть и вобрать в себя его член до того, как он полностью вытянется, станет твердым как камень прямо во мне, наполняя и растягивая стенки вагины изнутри.
Черт, меня уже буквально трясет!
Сделай!.. Сделай что-нибудь с этим… со мной! Сожми сильней, хватит меня просто целовать и держать за голову! Обхвати за ягодицы, вонзи в них пальцы, ногти… ударь!.. Да, я хочу, чтобы ты меня ударил прямо по промежности, по опухшим половым губам! Сбей с меня эту ненормальную похоть или… разожги ее еще сильней, чтобы я наконец-то кончила! Сделай именно так, как это делал он!.. бл** ь!.. НЕТ!
Горячее дыхание с извивающимся сплетением языков во влажном вакууме ненасытного поцелуя, откровенной борьбы ни в чём не уступающих друг другу соперников то у меня во рту, то у него. Переворачивает меня на спину долгожданным властным давлением сильного мускулистого тела, за которое продолжаю цепляться ещё крепче, вжимаясь, обвивая и оплетая собой, подобно изголодавшимся живым лианам-хищницам. С ненормальной жадностью сдираю с него боксеры. Впервые не спрашивает, что и как, или просто не успевает. Я сама поддаюсь навстречу тазом, почти безошибочно ловлю головку твердеющего члена влажным входом влагалища.