В магической тени
Шрифт:
Нет, конечно, можно бежать в третью страну, но это означает крушение его честолюбивых планов. Насколько смог понять Брагоньер, если господина Ашерина не устраивает жизнь богатого гоэта при папочке, занимающем не последнюю должность в королевстве, то более скромное существование изгнанника точно не устроит.
Он хочет прославиться, хочет забраться наверх - и он пойдёт на громкое политическое убийство. И не одно. А госпожа Тэр может его отвлечь, заставить проявить себя до того, как он спустит свою тварь. У гоэта болезненная мания в отношении бывшей подруги, он непременно попытается убить её первой, до бала.
Странно, конечно, выбрать "подсадной
Брагоньер не знал всех подробностей, не знал деталей, но догадывался, что это были самые страшные минуты в жизни гоэты.
Или дело в уязвлённом честолюбии - кто знает, может, кто-то, чьё мнение было важно для господина Ашерина, ценил его подругу больше него. Мало ли что - но это что-то повлияло на выбор.
Вторая приятная новость, сообщённая господином Искосом, касалась семьи Каардина Доновера Сейрона, которого госпожа Тэр знала, как просто Доновера, да и сам соэр для краткости предпочитал называть так же. Чудо, конечно, что удалось установить истинное имя этого субъекта, без помощи ректора не обошлось. К счастью, этот тёмный в своё время окончил университет, и его данные сохранились в архиве. Второе имя, которым он представлялся, и помогло в поисках.
Интересный, очень интересный маг, с двойным даром. Жаль, что воскресить и изучить не получится - после демона господина Ашерина никакой некромант не поможет. А ведь интересно было бы узнать, как господин Сейрон при поступлении спрятал свой более развитый тёмный дар, заменив его менее развитым светлым - до этого ведь считалось, что обмануть духа-хранителя невозможно. Выходит, тоже был метаморфом, только духовным.
Семью его нашли, допросили. Родители - добропорядочные маги - спокойно спят на кладбище, дядя - гоэт, работающий аптекарем, а вот сестра... Её дома застать не удалось, но, судя по найденным вещам, тоже тёмная. В связи с этим как-то не верилось в непогрешимость покойной четы Сейрон - у светлых сразу двое тёмных детей родиться не могут, даже если среди предков затесалась паршивая овца. Напрашивался вывод, что либо кто-то из родителей был тёмным, либо госпожа Сейрон рожала не от мужа. Ответ дадут магический тест брата покойного и сличение ауры дяди и племянницы.
Байда Сейрон, сестра Доновера, казалась неуловимой - её местонахождение не могли определить поисковые заклинания, оставался Большой круг и поисковые высшего порядка. Брагоньера подобное не удивило: на девушке наверняка был специальный артефакт, либо она бродила не по этому миру - тёмные такое могут. Если бы он собрался мстить, если бы он был чёрным магом, то в первую очередь позаботился бы о том, чтобы его не нашли.
Но артефакты требуют подзарядки, а долго находиться за пределами этой реальности нельзя, так что она проявится. Тут главное не упустить её, не позволить убить господина Ашерина: соэр хотел получить его живым и судить по законам инквизиции. А если и лишать жизни, то это сделает не тёмная колдунья, а кто-то из боевых магов. Байда же просто облегчит их задачу, выведет на должника крови.
Брагоньер не планировал сжигать девушку, если на совести той не будет тяжких преступлений. Учитывая возраст - просто поставить на учёт и провести ритуал по уменьшению дара. Судебное преследование - в случаях, предусмотренных законом.
– У тёмных всегда что-то найдётся, но если девица мне поможет - не трону. Сдаётся, она даже может придти ко мне сама: в шестнадцать лет особо не поколдуешь. Но умненькая, раз так ловко прячется.
На подъезде к Калеону Брагоньер приказал усилить бдительность и следить за безопасностью госпожи Тэр. Сама она теперь ехала рядом с соэром, всеми силами пытаясь скрыть неприличные, по меркам высшего общества, чувства при виде знакомого пригорода, в котором находилось училище. Это было нелегко - тянуло пройтись по "местам боевой славы", взглянуть на само училище, проверить, на месте ли лаз в ограде, переброситься парой слов со встречавшимися по дороге будущими гоэтами. Но нельзя - для всех она любовница баронета ли Брагоньера, а не гоэта.
– В Калеоне когда-нибудь были или за пределы предместий не выбирались?
– соэр убрал за воротник цепочку с перстнем инквизитора и поправил своё личное кольцо.
– Доводилось, но редко. Я и не помню ничего. И королевского дворца не видела.
– Не гарантирую, что увидите. Бал проходит в Ратуше. Но, к сожалению, нам будет не до танцев.
– И к лучшему - танцевать я не умею, - пробормотала Эллина.
Брагоньер посмотрел на неё так, будто она сказала, что не умеет пользоваться ножом и вилкой.
– Совсем?
– Ну, от чего же. Я имела в виду так, как принято в вашем кругу. Представители второго и третьего сословия, господин Брагоньер, придворных танцев не знают, у нас свои.
– Понимаю, у вас просто не было возможности научиться.
– Всё верно. У меня нет уймы свободного времени и лишних денег, чтобы бросать их на ветер.
– Хорошо, закроем эту тему. А теперь попрошу вас вести себя тихо, не привлекая ненужного внимания вопросами, восхищением или замечаниями. Сделайте вид, будто не раз бывали в столице.
– Я не дура, - обиженно фыркнула гоэта.
– Да, вы дворянин, а я - невесть кто, но не настолько же! Или в Сатии я тоже выглядела как недалёкая деревенщина?
Брагоньер внимательно посмотрел на неё и задумчиво спросил:
– Вы хотите услышать от меня оценку ваших умственных способностей и умения вести себя на людях? Нет, всё не так плохо, госпожа Тэр, только будьте увереннее в себе. Вы умеете держаться с достоинством, только потом где-то его теряете. И всё это наводит меня на определённые мысли. Высказывать их сейчас не стану, если пожелаете, скажу вечером. Я просто хочу, чтобы вы вели себя естественно, как обычная довольная и счастливая женщина. Хотя, понимаю, счастья вы в своей жизни не видели. Печально!
Она едва удержалась, едва не спросила, какое право он имеет копаться в её жизни, но промолчала. Но в чём-то соэр прав: счастья в её жизни было мало. Катастрофически мало. А у кого оно есть?
Калеот напоминал Сатию, только был ещё больше, шумнее и многолюднее.
Эллина с любопытством поглядывала по сторонам, рассматривая город, куда все стремились, но где лишь немногие могли удержаться. Она знала, что проиграет, поэтому предпочла и не пытаться.