В Маньчжурских степях и дебрях(сборник)
Шрифт:
— Шабаш!
Потом опять приложил ладонь к скале.
— И холодная ж…
Корень тоже подошел к скале поднял сначала одну руку, потом другую.
Петров слышал, как рукава его рубахи засмурыгали по скале.
Сверху покатились мелкие камешки, песок.
Все так же темно было кругом. Петров стоял близко к Кореню, но различал его плохо в темноте… Только фуражка Кореня чуть-чуть белела да его рубаха, и когда Корень взмахнул руками, поднимая их кверху, его руки только на мгновенье мелькнули в воздухе и сейчас же пропали.
Лишь спустя немного Петров опять различил их неясно и смутно на серой стене скалы… Но они теперь казались ему как руки призрака…
— Есть! — вдруг сказал Корень.
Опять посыпались песок и камни.
Фигура Кореня колыхнулась, потом продвинулась по скале немного кверху, словно вытянулась… И застыла, будто прилипла к скале.
Камни и песок продолжали сыпаться.
Мелькнули в темноте руки Кореня… Опять вздрогнуло его тело, опять вытянулось. Его рубаха сразу забелела почти на пол аршина выше.
Он взбирался вверх по скале…
— Сорвешься… Гляди, — зашептал Петров, нащупал ноги Кореня и привалился плечом к скале…
— Становись мне на плечо…
Он чувствовал, как Корень ерзает по скале ногой у него над головой.
— Ну? — шепнул он и сам подвел плечо под его ногу.
Корень ступил на плечо…
Потом стал подтягиваться кверху…
— Пускать? — спросил Петров.
— Пускай.
Петров откачнулся от скалы, поднял голову…
— Ну, что?
Корень теперь уже был вверху почти на высоте человеческого роста.
— Ничего… Крепко…
— Есть за что ухватиться?
— Есть…
А песок и камни все сыпались… Несколько песчинок попало Петрову в глаза. Он стал протирать глаза, отодвигаясь в то же время от скалы, потому что чувствовал, как ему то и дело попадал песок на голову, за воротник, на лицо и руки.
Песок и камни посыпались вдруг сильней целым каскадом — точно дождь зашумел. Потом сразу стало тихо. Слышался только едва уловимый шорох.
— Петров!..
И сейчас же что-то заерзало с глухим шуршаньем по скале совсем близко около Петрова, совсем у него над ухом.
— Дай плечо…
Петров, как раньше, прислонился плечом к скале, продолжая протирать глаза, отклонив немного голову в сторону.
На этот раз Корень только слегка коснулся его плеча и почти без шума спрыгнул вниз.
— Не долез? — произнес Петров, нагнул голову, прищурил глаза и потом мигнул веками и опять прищурился, и стал тереть левый глаз около переносицы.
Корень слышал, как он выругался про себя.
— Тьфу, ты, пропасть…
— Там фанза, — заговорил он торопливо, — тут, шагов двести…
Заметно было, что он волнуется.
Вдруг он схватил Петрова за плечо.
— Петров!..
— А?
— Ты думаешь, не слышно там, как сыпался щебень?..
Он тяжело перевел дух.
— Ух… и замаялся же…
— Ну, вот, — сказал Петров, — чего слышно…
Он, наконец, перестал тереть глаза.
— Как можно, чтоб слышно…
— А мне — и не приведи Бог… Сам лезу, а камни: тыр-тыр-тыр, тыр-тыр-тыр, — все равно, как гром… А как посыпались в последний раз— прямо прилип…
— Разве можно, чтоб слышно! — опять сказал Петров.
— А тут еще винтовка стукается, проклятая…
Корень замолчал.
— Фанза? — спросил Петров.
— Чего?
И вдруг Корень словно опомнился.
— Фанза… большая… три окошка с бумагой, и все светятся.
Он опять перевел дух.
— А часовых не видно?
— Не видать… А она как на ладошке… Белая вся… Большая фанза… Лошади около стоят.
— Много?
— Три лошади… Слышно, как фыркают. Далеко, а слышно…
Он опять умолк.
Потом взял Петрова за руку около локтя.
— Погоди…
И затаил дух.
— Слышишь?
— Чего?
Корень надавил пальцами на его руку.
— Во, во…
Петров молчал.
— Во! — снова вспыхнул шопот Кореня… Вспыхнул и погас.
— Надо лезть, — сказал Петров, — вот что.
Корень встрепенулся.
— Известно, надо.
И суетливо зашарил руками по скале, нащупывая место, куда бы поставить ногу.
— Готово, — шепнул он через секунду. — Тут приступочка, а сейчас другая… Можно и так, одному… плеча не надо… А ты за мной…
Проворно он стал карабкаться по скале…
Опять посыпались вниз камни и песок.
Через минуту фигура Кореня скрылась на вершине скалы. — Давай руку, — донесся оттуда его шопот.
— Давай! — шепнул он опять через секунду.
Петров видел, как что-то белое маячит на гребне скалы.
— Сейчас, — откликнулся он.
Не без труда разыскал он приступочку и потом другую приступочку повыше и стал взбираться.
Из-под его ног то и дело срывались камни и летели вниз. Корень что-то шептал ему сверху, но он слышал плохо… Наконец, он разобрал, что ему шепчет Корень:
— А лодка-то?.. Как ее отшибет волной?..
Петров пробормотал ему невнятно:
— Небойсь…
— Небойсь?
И Корень стал вдруг смеяться тихим долгим дробным смешком…
— Чего ты?
Переплетая слова со смехом Корень, ответил:
— Охотники мы… Значит, нам наплевать… Ишь куда забрались… Ворон костей не заносил… А мы как у себя на печке… — И тут смех словно струей залил его слова. — Ты знаешь, как я тут?
— Как?
— На брюхе лежу… А ты ко мне лезешь… Ну, давай руку… Да гляди, не побей горшков… Кочерги не повали…