В мире фантастики и приключений. Выпуск 7. Тайна всех тайн
Шрифт:
Это были последние слова «дьявола со скрипкой».
ДЕСЯТЬ ГРАММОВ НАДЕЖДЫ
На площади Палем Крэл не был давно. С того дня, когда он впервые увидел Хука. Старинная и нестареющая, небольшая, стиснутая огромными зданиями, она постоянно всасывала со всех втекающих в нее проспектов автомобили. Вращала вокруг своего фонтана и разбрасывала по проспектам, уходящим вдаль, в сизую дымку, к фьордам.
— Инса, ты взяла с собой его письмо?
— Взяла.
— Интересно, какой
— Наверно, всё такой же, только стершийся, конечно.
Лифт полз медленно, очень медленно. По крайней мере для них. Пассажиров набралось много, их стиснули, признали друг к другу, и губы Крэла оказались совсем близко от ее уха.
— Зачем он вызывает? — едва слышно спросил Крэл.
— Он хочет предложить хорошую работу.
— Нет, не то. Почему тогда такая спешка? Письмо с нарочным и — «приезжайте немедленно!».
Прежде чем открыть дверь, обитую серым пластиком, они постояли немного, перевели дыхание. Инса провела пальцем по латунной, давно не чищенной табличке с номером 826 и шепнула Крэлу, немного удивленно и со смешком:
— Фирма всё же существует.
— С тысяча восемьсот девяносто шестого года. — серьезно заметил Крэл и толкнул дверь.
В приемной никого не было. Крэл постучал в дверь с надписью «Управляющий».
— Да, да, войдите!
Из-за стола поднялся Хук:
— Рад вас видеть. Спасибо, что поспешили. Садитесь, пожалуйста.
Лицо Хука в неярком свете осеннего дня было прежним — медальным, но теперь на нем лежала патина древности. Говорил он мягче, усталым голосом, в котором уже не слышалось бронзовых нот.
— Я доволен, — закончил расспросы Хук, — приятно, что у вас всё хорошо. Пять лет прошло. Да, много, по я никогда не переставал думать о протоксенусах, и я, — Хук торжествующе оглядел гостей, — и я нашел Нолана.
— Он жив?!
— Жив, но… — Хук протянул Крэлу письмо. Крэл прочел, передал его Инее и вопрощающе посмотрел на Хука.
— Какое странное письмо. Кому он писал?
— В институт Арнольдса. Там не поняли его, не поверили.
— Боже, — прошептала Инса, — какие слова!.. Тепло, уходящее по каплям из тела. Он погибает от голода!
— В институте его сочли одним из тех, кто, рассылая жалобные письма, вымаливает себе на пропитание — о я ведь не подписался своим именем, — участь таких писем определенная: большинство из них попадает в корзину. Участь нолановского была иной. И только потому, что он писал о какой-то тайне. Из канцелярии бумагу передали доктору Зуру — это мой старинный приятель, — он уловил в нем что-то необычное. Зур решил посоветоваться со мной.
— И вы поехали к Нолану?
— Ну что вы, Инса! Нолан… Не думаю, чтобы Нолану, в каком бы бедственном положении он ни оказался, мой визит придется по душе. Ехать надо вам.
— Зачем, если не считать, что его просто надо подкормить?
— Сейчас я вам объясню. Заполучив письмо, я стал действовать. После катастрофы в кратере Нолан, как известно, исчез. Как и куда, я понял только теперь. Прежде всего я направил доверенных людей по адресу, указанному в ппсьме. Они разузнали, кто живет в лачуге, и мы начали разворачивать киноленту с конца. Кадры, в которых жалкая нора и в ней больной старостью человек. Надлежит узнать, кто он, как появился в этой дыре. Прежде всего мы проследили, откуда появился нищий старик, и вскоре удостоверились — это Нолан. Нам удалось установить, когда он сменил имя. Потом действовать стало легче. Альберт Нолан никогда не был богатым человеком, однако во время событий в кратере на его банковском счету числилась довольно приличная сумма. Надо было выяснить, куда она девалась. Почему обнищал Нолан?
— А сколько лет он скрывался под чужим именем?
— Почти все эти годы.
— Значит, деньги ушли на жизнь. Он ведь уже не работал.
— Он не работал, это так, но сумму, которой он располагал, он потратил не на себя, а на… протоксенусов.
— Что?!
— На протоксенусов, — отчетливо выговорил Хук, наслаждаясь произведенным эффектом. — Все эти годы он жил, расходуя гроши. Он издержал свои деньги сразу, в ближайшие после диверсии месяцы.
— И вы установили, на что именно?
— Да. Оказывается, Нолан притаился на биостанции, которая, как вы помните, была расположена неподалеку от нашего кратера. Он хотел в ответственный момент быть поближе к подосланному им диверсанту, рассчитывая, в случае надобности, прийти ему на помощь. Нолан постоянно держал с ним связь по радио, знал, что тот пошел переключать генераторы, слушал его сообщения и вдруг… слушать уже было нечего — его поймали. Вот тогда Нолан пошел сам. Думаю, напрямик. От биостанции к кромке кратера.
— Там крутые скалистые обрывы.
— Но зато там мы не держали охрану, надеясь на неприступность этой части горы. А Нолан, как вы знаете, Крэл, в молодости был альпинистом. В Африке он еще был крепок. Это позже, бедуя в трущобах, он… Да, постоянная элегантность его померкла, и тогда… кончился Альберт Нолан. Уверен: одолел он скальный подъем. Ну да не в этом дело, важен факт — он подобрался к кромке кратера. Вот вам и объяснение загадки. Нельзя, нельзя было успокаиваться, узнав, что диверсант пойман и остальные генераторы не повреждены…
Хук встал, подошел к бару, вмонтированному в книжные полки, наполнил до краев бокал и, не разбавляя, выпил. Он не предложил выпить гостям, не прикрыл, как прежде, аккуратно шкафчик и заходил по кабинету.
— Что же, по-вашему, было дальше?
— Прочтите, Инса, еще раз, о чем пишет Нолан. Вот это место. — Хук надел очки и склонился над Инсой.
— «Сил нет, скоро кончится всё… Возьмите. Я отдам тайник. А мне, мне нужно только одно — побывать у них, в последний раз ощутить призывную волну далекого мира… Я отдам их людям, и пусть люди решат… Пусть решат сами…» Крэл, что же это?! Значит, и он видел?