В моей смерти винить президента... (сборник)
Шрифт:
Грабитель: – Никак, правда, вертолёт за нами прислали...
Заложник (нахмурившись): – За тобой.
Грабитель (с ноткой великодушия в голосе): – Полетели со мной, Николай Васильевич! Тут до Монголии два часа лёту. А там монголами прикинемся и на Кипр!
Заложник: – Крикни им, чтобы загасили движок и бросили к окну лестницу. Лётчик должен уйти.
Грабитель (орёт
Шум за окном прекращается.
Заложник и грабитель напряжённо ждут.
Наконец, напротив окна появляется верёвочная лестница. Её слегка треплет ветер.
Грабитель: – Ну, ни фига себе! Получилось! Кажется, получилось!!!
Дырка в операционной системе!!
Заложник улыбаясь, приглаживает волосы.
Мужской голос из динамика (очень сурово): – Ястребов! Выходите из окна один! Заложников оставляете в офисе, иначе вас снимет снайпер!
Заложник (потрясённо): – Один?.. Один...
Грабитель (втягивая лестницу в открытое окно): – Получается, что твоя дыра для двоих маловата, Колян. Уйдёт кто-то один.
Заложник: – Чёрт...
Грабитель: – Ты когда-нибудь пробовал водить вертолёт, Коля?
Заложник: – Пробовал. Я два года посещал вертолётный клуб.
Грабитель (дружески хлопая заложника по плечу): – Во всём ты меня обскакал, придурь! Шнурки завяжи...
Заложник (завязывая шнурки): – Я без тебя никуда не пойду.
Грабитель: – Тогда одного из нас снимет снайпер. Учитывая, как он стреляет, не факт, что это буду я.
Заложник (начиная носиться по комнате): – Чёрт, чёрт, чёрт, чёрт... Я не хочу в прежнюю жизнь! И под пулю не хочу! Что делать?! (Резко останавливается, смотрит на грабителя).
Грабитель: – Надо сдаваться.
Заложник: – Нет! Нет! Нет! Вот деньги, вот лестница, наверху вертолёт, граница всегда на месте, а на моём счету – миллиарды! Когда ещё будет такая дыра?.. Нет! Не сдаваться!
Мужской голос из динамика: – Ястребов! Вы нас поняли?!
Грабитель (в окно): – Заткнись! Я думаю.
Заложник (орёт): – Знаю! Я знаю, что делать!
Грабитель (без
Заложник начинает быстро раздеваться.
Грабитель (удивлённо): – Ты чего, Николай Васильевич? Сбрендил совсем?
Заложник: – Раздевайся! Быстрее!
Грабитель: – Зачем?!
Заложник: – Раз ты не умеешь водить вертолёт, ты станешь мной, а я тобой. Тут понимаешь, какая штука... Меня же в банке никто в лицо толком не знает. Я человек незаметный и неучтённый. Никто не заметит подмены!
Грабитель: – Меня-то знают! Меня каждая собака в банке в лицо знает!
Заложник: – Это тебе только так кажется. Если ты оденешь мои очки, штаны, рубашку и изобразишь дебила, тебя никто не узнает! Ты останешься здесь, за компьютером, а я улечу в эту... как её... (Стоя перед грабителем в одних трусах, протягивает ему свою одежду).
Грабитель: – Монголию?
Заложник: – Да! Тебя тут будут все жалеть и ублажать, как жертву, а когда всё утихнет, ты вынесешь свои деньги в моём рюкзаке! А потом свалишь, куда глаза глядят!
Грабитель (мрачно): – К папе в Орёл?
Заложник: – Можно в Орёл, но лучше подальше. Чем дальше, тем лучше!
Он так и стоит перед грабителем в одних трусах – тощий, нелепый, в широких трусах и кедах.
Грабитель: – Кеды снимай.
Заложник (бьёт себя по лбу): – Ах, да! Я про них и забыл...
Пока заложник расшнуровывает кеды, грабитель быстро снимает одежду.
Стоит в одних трусах – крепкий, накачанный и немного растерянный.
Неуверенно начинает натягивать на себя клетчатую рубашку заложника, мешковатые джинсы, кеды... Одежда ему длинновата и маловата в плечах. Вид получается комичный и идиотский.
Заложник: – Очки! Без очков – это не я. (Цепляет грабителю на нос свои очки, пристраивая их так, чтобы они сидели на носу криво). Вот так. Отлично. (Сильно лохматит грабителю волосы, слюнявит пальцы и скручивает из волос маленькие сосульки, торчащие в стороны). Вот так! А теперь встань криво! Согни ноги в коленях!
Преображённый грабитель искривляется, перекашивается на бок, сгибая в коленях ноги. Одно плечо у него становится выше другого. Он слегка вытягивает лицо, приоткрывает рот, и делает отрешённым взгляд, стараясь казаться не от мира сего.