В море !
Шрифт:
– А Иван Иванович?
– Ванечка сегодня вечером уезжает. Ему непременно надо быть в Кронштадте завтра рано утром. Ну что, доволен, что я останусь? Доволен?
– понижая голос, полный страсти, говорила молодая женщина, прижимаясь к молодому человеку.
Она была очаровательна, эта маленькая, ослепительно свежая женщина, с ласкающим взглядом своих черных блестящих глаз, изящная, благоухающая, такая любящая и кроткая в эту минуту, что Скворцов, собиравшийся так коварно бежать от нее в дальние моря, почувствовал угрызения совести. И, охваченный чувством жалости и нежности и внезапным приливом молодой страсти, он глядел на нее загоревшимися, влюбленными глазами, которые красноречивее слов говорили, доволен ли он.
– Так будь у меня в восемь часов, ни минуткой позже, - весело говорила Нина Марковна.
– Найми карету... Смотри же, жду тебя, мой желанный, прибавила она нежным шепотом, прощаясь со Скворцовым у подъезда гостиницы.
В означенный час он был у нее в номере с букетом цветов и конфетами. Они тотчас же поехали на острова, обменявшись долгим поцелуем. В карете адмиральша сняла перчатки. Она знала, что "Ника" любит ее маленькие ручки. И он мог, сколько угодно, целовать их. На островах они пробыли недолго. Обоим им казалось, что сыро, и тянуло домой. И дорогой молодой человек, без всякого вызова со стороны адмиральши, расточал клятвы и целовал ее. Разговор как-то не вязался и, к удивлению Скворцова, сегодня Нина Марковна не начинала сцен только осведомилась, кто был у его сестры, и даже поверила, что Скворцов не видал там ни одной посторонней особы женского пола. Она не говорила и о том, что всем для него пожертвовала, и только глядела на молодого лейтенанта с восторженной любовью... Они вернулись в гостиницу в десятом часу и весело пили чай...
И молодой человек малодушно забыл и адмирала, и ревнивые шквалы с дождем, и свое рабство, и свое решение, чувствуя себя в полной власти этой женщины...
VI
За полночь возвращался Скворцов к Неглинному и был в задумчивом настроении. Он всю дорогу анализировал свои чувства к адмиральше и, неблагодарный, думал теперь о ней без влюбленной восторженности. Она ему, конечно, нравится, эта обольстительная женщина, но все-таки необходимо вырваться из-под ее дьявольских чар во что бы то ни стало. Он сознавал, что его любовь не "настоящая". Обязательно надо удирать к общему благополучию. Любовь адмиральши в разлуке, наверное, пройдет; Нина полюбит другого и будет счастлива, а он, наконец, избавится от этого кошмара и будет свободен, как ветер...
"Да и что такое, собственно говоря, любовь?
– задал себе вопрос молодой человек.
– Ведь вот, всего несколько минут тому назад, он совершенно искренно клялся в любви, а теперь чувствует какую-то унизительность этой любви и готов с радостью разорвать ее цепи".
Размышлял он и об адмирале и, обманывая его, в то же время жалел. Неужели, в самом деле, он - такой простофиля, как говорит Нина Марковна, что даже зовет жить на дачу? Возможно ли, чтобы он не догадывался?.. И у него любовь к этой женщине... и какая еще любовь!
Неглинный еще занимался, когда к нему вошел Скворцов. Диван для него уже был постлан, и молодой человек с удовольствием взглянул на него. Он пожал руку товарища и, раздеваясь, спросил:
– Вася! Что такое, по-твоему, истинная любовь к женщине, а?
Неглинный поднял с книги усталое бледное лицо и удивленно взглянул на Скворцова своими вдумчивыми закрасневшимися глазами. По обыкновению, прежде чем решить такой неожиданный вопрос, имевший мало общего с небесной механикой, которую он штудировал, Неглинный стал ерошить длинными худыми пальцами свои рыжие волосы и, после минуты-другой раздумья, во время которой Скворцов успел уже юркнуть под одеяло, - заговорил слегка докторальным тоном, точно он отвечал на экзамене:
– Истинная любовь есть полное гармоническое сочетание духовной и физической привязанности. Необходимо любить женщину и как человека, и как женщину. Если доминирует лишь одна духовная сторона, это, в некотором роде, уродство, и женщина должна быть несчастна... От этого, вероятно, жены многих великих ученых убегали от своих мужей. А если в любви преобладает одно лишь животное чувство, это, по-моему, гнусно и должно унижать достоинство порядочной женщины.
– Ну, значит, я порядочная скотина, Вася!
– проговорил Скворцов, протягиваясь.
Неглинный не противоречил и снова опустил глаза на книгу.
– Но только ты, брат, слишком теоретичен и не знаешь женщин. Есть развитые и умные женщины, которые любят красивых балбесов без всякого внутреннего содержания... Мало ли таких жен... И они нисколько не считают себя униженными... Напротив, счастливы... Ты, верно, никогда не женишься!
– Пока не думаю.
– Трудно, брат, найти такой идеал любви...
– Можно стремиться к его приближению. Однако, не мешай!..
Некоторое время Скворцов молчал и снова спросил:
– Ты, Вася, любил когда-нибудь?
– Любил, - отвечал, несколько конфузясь, Неглинный.
– Замужнюю или девушку?
– Да ты чего допрашиваешь!.. Ну, замужнюю.
– И она тебя любила?
– Она и не знала, что я ее люблю...
– Зачем же ты не сказал ей?..
– К чему смущать несвободную женщину... И вообще, знаешь ли, я как-то боюсь их... Какое имею я право навязываться с своею любовью?
– Ты, Вася, фефела порядочная!
– рассмеялся Скворцов.
– Играя в молчанку, ты никогда не вызовешь любви... Она тебя любила?
– Не думаю. Но расположена была, это несомненно.
– И ты все молчал?.. Даже и рук не целовал?
– Циник!.. Не говори пошлостей!..
– воскликнул Неглинный.
И, внезапно оживляясь, проговорил:
– Я ее так любил целых три года, Коля, что ради нее готов был перенести какие угодно страдания. Ах, что это за светлое, прелестное создание!.. А ты, свинья: "целовал ли руки?"
"Совсем фефела!" - подумал про себя Скворцов и спросил:
– Хорошенькая?
– Мне казалось в то время, что краше нее нет женщины на свете...
– А муж молодой или старик? Каков он?..
– Муж?
– переспросил Неглинный, и Скворцов увидал с дивана, что лицо его друга омрачилось.
– Я не стану о нем говорить, так как могу быть пристрастным. Мне он не нравится. Он был молодой и очень красивый, - прибавил Неглинный.
– И она его любила?
– Кажется, не очень... Едва ли она счастлива.
– Ты продолжаешь бывать у них?
– Их здесь нет. Они три года как уехали...