В начале было...
Шрифт:
— Скажи, друг мой, ты или кто-то из твоих разбирается в драгоценных камнях?
В рации послышался смех.
— Сергей, мы гноманы! Мы с рождения разбираемся в металлах, драгоценных камнях и выпивке! Рассказывай, что от нас требуется?
— Мне нужен кто-то, кто сможет определить и отличить бриллиант от фионита… Ну и так, по мелочи, помочь кое-что собрать в городе.
— Возьми старшего тогда, он поопытнее. Сейчас я пришлю его к тебе. Ты где находишься?
— Перед выездом у храма. Етишкин кот! Ты видел, что девочки сделали?! Вот что значит богини! Храм не узнать! Миленько,
— Ты правда так считаешь? — колокольчики голоса раздались с пассажирского сиденья пикапа.
— Пилара! Твою дивизию! Ты реально хочешь моей смерти! Так же и обосраться можно! Фух! Пожалуйста, не пугай меня так!
Смех богини затопил салон автомобиля.
— Ты правда думаешь, что у нас хорошо получилось?
Сергей немного отдышался от испуга, повернулся к улыбающейся девушке.
— Ага, прямо хорошо так получилось! Молодцы! Да ещё и за такое короткое время!
Богиня от похвалы смутилась и слегка покраснела. В боковое окно деликатно постучали, возле машины стоял Хратгар. Сергей опустил стекло.
— Я сам с тобой поеду, — гордо заявил гноман, — заинтриговал ты меня! Приветствую тебя, богиня Пилара! — чинно поклонился в приветствие. — Я топор и щит, на всякий случай взял. А храм и правда хорош! Завтра обязательно зайду, засвидетельствовать свое почтение! — Богиня благосклонно кивнула и исчезла.
Торговый центр встретил их тишиной и звуком хрустящего под ногами стекла. Сергей уверенно шел к уже знакомому ювелирному магазину, освещая себе путь налобным фонариком. Хратгар следовал за ним, на всякий случай накинув на руку щит, а в другой сжимая топор. Где-то на периферии зрения Сергей уловил мелькнувшую тень, автомат сразу же взлетел к плечу, поворачиваясь в сторону мелькнувшей тени. Свет фонарика заскользил по темным витринам, выхватывая манекены и полки с одеждой. Сзади сосредоточенно сопел Хратгар, прикрывшись щитом.
— Показалось, — выдохнул Сергей.
— Уверен?
— Нет, но проверять нет желания.
— Точно! Пошли дальше, не нравится мне тут. Будто следит кто-то, жопой чую. — Сергей согласно кивнул, пошел вперёд.
В магазине все осталось также, как помнил Сергей. Быстро посгребав всё, что нашли в мешок, в том числе и ювелирную лупу-монокль, мужчины двинулись на выход.
Залитый солнечным светом холл у выхода встретил их одинокой фигурой, отбрасывающей длинную тень. Автомат мгновенно начал выцеливать фигуру, гноман переместился вперёд, прикрывая Сергея щитом.
Фигура стояла неподвижно, не делая попыток дернуться. Солнечный свет, идущий из-за спины стоящего не позволяли рассмотреть стоящего. Сергей выключил фонарь, опустил автомат, повесив на плечо, положил руку на плечо Хратгару, останавливая того, сам вышел вперёд, поднимая пустые руки. Фигура тоже подняла руки. Сергей медленно приблизился до такого расстояния, что стало возможно рассмотреть стоявшего перед ним. Вернее стоящую.
— Фурия! Я думал они вымерли! — послышался сзади восхищённый выдох Гномана. — Хорошо, что сразу не напала, иначе болтались бы наши головы у нее на поясе!
Сергей принялся разглядывать существо: девушка не очень высокого роста, 170–175 ростом, невероятно красивое лицо, изо лба растут маленькие аккуратные рожки, небольшая высокая грудь, закрытая и затянутая тканью, на манер топа, правую ногу обвивает поистине дьявольский хвост со стреловидным кончиком.
Сергей подошёл поближе, остановился перед девушкой. Было видно, как она напряжена, в каждом движении Сергея ожидая подвох. Сергей постарался как можно более миролюбиво улыбнуться, показывая жестами то, что показывал всем прибывающим. После того, как он в последнем жесте приложил кулак к своей груди, девушка шумно выдохнула, из нее как будто выдернули стержень, она залилась слезами и села прямо там, где стояла.
Сергей присел рядом и приобнял девушку за плечи, та в ответ, повернулась к нему, уронила голову ему на плечо и в голос разрыдалась. Из темного нутра торгового центра начали появляться все новые и новые тени, в основном дети и ещё две девушки, похожих друг на друга, как родные сестры. Все рассаживались рядом с Сергеем, дотрагиваясь его, обнимая, или пытаясь устроиться на руках. Детей было много, сразу всех сосчитать не получилось.
— Охренеть! Фурии! Живые! Охренеть! Вот орки обрадуются! И как мы их всех повезём, интересно?
Девушка все ещё всхлипывала, уткнувшись к Сергею в плечо, пропитывая слезами наплечник разгрузки.
— Да как, мою машину тут кинем, возьмём маршрутку, отвезем их, а сами вернёмся и поменяется обратно. Можешь докричаться Тане, чтобы дом подготовила? И Марте, чтобы накормить всех? Смотри, дети исхудали сильно. Бедолаги, даже не представляю, через что они прошли, чтобы добраться сюда.
— Да, досталось им, одного из детей придется хоронить, жаль, старшие говорили, что они самые верные наши почитатели… — россыпь колокольчиков голоса богини разнёсся по холлу. Фурии разом обернулись на голос, увидев говорящую, встали на колени, касаясь лбом пола. Хратгар отвесил почтительный поклон.
— Лаура, приветствую тебя. Жаль, что при таких обстоятельствах, но всё же, рад что ты здесь. — откликнулся Сергей, — вот и первая душа. Ты ее на перерождение?
Лаура задумалась, как-будто с кем-то советуясь.
— Да, только этой душе придется подождать, пока кто-то не родится, а это минимум полгода. А пока она поживет у нас в храме. Не переживай, хранитель, не пропадет она. Все будет хорошо. Тело там, — Лаура указала на один из магазинов. — До встречи, хранитель.
— Ага, спасибо, солнце! До встречи! — богиня тихо исчезла. — Хратгар, давай-давай, не спи! Таня и Марта! А я пока за машиной!
Увидев, что богиня ушла, фурии поднялись с колен, Сергей развернулся, собираясь идти за машиной, но маленькие ручки обхватили его за ногу, помогая хвостом, одна из девочек-фурий вскарабкалась по разгрузке к нему на руки, крепко вцепившись в него, обвив его за талию хвостом. Сергею ничего не оставалось делать, как только поддержать маленькую проказницу. Одна из взрослых девушек ушла и через минуту вернулась с маленьким свертком на руках. Похоже, что саван она сделала из какого-то платья, подвернувшегося под руку. В глазах у девушки не было грусти, не было сожаления, только усталость, глубокая, непомерная усталость.