В объятиях прошлого
Шрифт:
К приходу гостя ланч был на столе.
Дэниел не стал церемониться и с аппетитом принялся за еду. Джина тоже ела, улыбаясь про себя.
Когда тарелка опустела, он отложил нож и вилку, отодвинул все от себя и с улыбкой посмотрел на нее.
– Спасибо. Прекрасный омлет. Вы, должно быть, знаете какой-то особый рецепт.
– Если вы надеетесь его выведать, то лучше забудьте. Я эту тайну и под пыткой не выдам.
– Вообще-то я не просто так, – признался Дэниел. – Мы могли бы поговорить?
Ну разумеется. Он просто пришел поговорить.
– Конечно. Я только попрошу Ольгу, чтобы присмотрела за Коннором. Подождите меня в гостиной, хорошо?
Когда она вернулась, Дэниел рассматривал свадебную фотографию с расколотым стеклом.
– Это ваш муж, Саймон Блейк?
– Да. Он погиб пять лет назад.
Он кивнул.
– Джина, я занимаюсь расследованием случившегося. В полицию мы решили не обращаться. Но вы, конечно, можете иметь по этому вопросу другую точку зрения.
Она кивнула, но промолчала.
– Я уже смог кое-что выяснить, но кое-что представляется неясным. Вы не против, если я задам вам несколько вопросов. Некоторые из них могут показаться вам неуместными и даже оскорбительными. Заранее прошу меня простить.
– Понимаю. Я готова.
– Что ж, начнем. – Он вздохнул и как-то застенчиво улыбнулся. – Скажите, у вас есть деньги?
Джина ждала чего угодно, но только не этого. При чем тут деньги?
– Что вы имеете в виду? Сколько денег у меня в кошельке? На карточке? В банке?
– В банке или на карточке.
Она взяла себя в руки – Дэниел предупреждал, что вопросы будут не самые приятные. По крайней мере параметры ее фигуры его явно не интересуют.
– Денег у меня мало. Не больше тысячи долларов.
– А сколько вы получили по страховке после смерти Саймона Блейка?
– Я не получила ничего. Саймон не был застрахован. По крайней мере так мне сказал адвокат.
– Ваш муж был застрахован, но деньги получил другой человек. Большие деньги. Около миллиона долларов.
Первый сюрприз. Зажав в кулак оскорбленную гордость, она задала очевидный вопрос:
– Вы знаете, кто этот человек?
Он кивнул.
– Знаю. Клэр Блейк.
Второй сюрприз. Хотя, по правде говоря, после рассказа Шиллы можно было ожидать чего-то подобного.
Она промолчала.
– Вы не знали, что он застрахован?
– Нет.
– Но ведь Саймон Блейк неплохо зарабатывал, не так ли?
– Да. Он много зарабатывал, но много и тратил. Я не вмешивалась в его финансовые дела, но денег нам хватало.
Дэниел кивнул.
– Хорошо. Помните, я говорил, что главный вопрос во всем этом деле с похищением формулируется так: что объединяет вас и Аллана Форстера? Так вот, я нашел ответ.
Вот и третий сюрприз. Настоящий.
– Неужели?
– Да. Вы знаете, что у Аллана Форстера есть внучка, но спрашивали ли вы себя, кто ее отец?
– Какое это имеет значение?
– Большое. Видите ли, Элизабет Форстер не была замужем, и, кто отец девочки, Аллан Форстер до сих пор не знает. Должен признаться, мне пришлось немало потрудиться, чтобы это выяснить.
– И что же? – с наигранной небрежностью спросила Джина, хотя ответ, если следовать логике разговора, был очевиден.
– Думаю, вы уже догадались. Саймон Блейк. Хотите знать детали?
– Нет, – поспешно бросила Джина.
– Прямых доказательств нет, но добыть их не так уж трудно. Нужно всего лишь провести анализ ДНК.
– То есть мой Коннор и Кира – брат и сестра по отцу?
– Выходит, что так.
Некоторое время оба молчали. Потом Джина подняла голову.
– Значит, это Клэр заказала похищение?
– Я знаю имя исполнителя. Он уехал из Сан-Франциско, но мы его найдем.
Джина поднялась и прошлась по комнате.
– Но зачем она это сделала? Чего хотела этим добиться?
Дэниел тоже поднялся и, подойдя сзади, положил руку ей на плечо.
– Мы спросим у нее.
9
Коннор опять остался с Ольгой, только на этот раз Дэниел оставил их под надежной охраной своих людей.
До Чарльстона долетели на рейсовом самолете. Разговаривали мало, но молчание не тяготило, а даже было приятным, каким бывает молчание двух близких людей.
Они летели к бабушке Саймона и Клэр.
Близился вечер, сумерки сгущались, уступая место темноте, и Джине казалось, что мрак наступает на ее жизнь, неся неизвестность и тяжелое, невыносимо долгое ожидание рассвета.
Она не хотела тьмы, но убежать от нее означало остаться в вечных сумерках. В этих сумерках она уже прожила значительную часть жизни и теперь, познав счастье света, не желала задерживаться в них ни на час. Захватившая Джину сила несла ее вперед, навстречу тьме неизвестности, за которой мог прийти и рассвет, и абсолютный мрак. Любовь – путешествие в неведомое, опасное и рискованное. Одних в этом путешествии ждет гибель в пучине, других – солнечный берег. Есть, правда, и третий вариант – повернуть назад с полпути, добраться до дома и сидеть потом до конца дней на краю бескрайнего моря с сознанием того, что ты никогда не увидишь встающее над горизонтом солнце, не ступишь на землю, которая могла бы принадлежать только тебе.
Как и почему рождается эта могучая сила? Куда и почему она уходит? Можно ли ее удержать? Кто способен это объяснить?
Джина не знала ответов на эти вопросы. Она лишь понимала, что пережить ночь легче вдвоем, набравшись терпения и не теряя веры.
Клэр никогда особенно не распространялась о своих родственниках. Отец с матерью умерли. Их с братом воспитывала бабушка. Та самая, которую они навещали так часто.
Саймон был откровеннее, и особенно Джине запомнился один разговор, состоявшийся вскоре после свадьбы.