Шрифт:
Г
лава 1
Несколько студентов опустив головы, сидели за партами, и подготавливались к ответу. Молодой мужчина, стройный и высокий, в идеально подогнанном по фигуре костюме, стоял у раскрытого окна. Его пальцы сжимали дужку от очков, а взгляд бесцельно блуждал по разноцветным автомобилям, проезжающих мимо университета.
Все! Это были последние экзамены, и, впереди маячил долгожданный отпуск! Как он устал за этот год. Много любовниц, много бессонных ночей, много ненужных вопросов. Надо завязывать. Вот так, он себе говорил в конце каждого
Он уже давно потерял счет всем красавицам, дарившим ему свои ласки. Лица, фигуры, голоса – все смешалось в едином сексуальном калейдоскопе. Он устало уперся рукой о подоконник. Даже сегодняшнюю, предэкзаменационную, ночь он совсем не сомкнул глаз. Девочка очень старалась заработать "пятерку", и заработала. А что? Фантазия, пластика, раскрепощенность тоже нуждаются в поощрении.
Все, кого он желал, пали жертвами его мужского магнетизма. Все, кроме одной. Он прикрыл глаза ладонью, от усталости слегка кружилась голова. Надо выпить крепкий кофе. Всем корпусом он оттолкнулся от подоконника, и хотел уже было направиться к двери, но та широко распахнулась, впуская одну из студенток этой группы. Жаркая волна окатила его с ног до головы.
Соня… Манящая и неприступная Соня… Гордая, умная, интеллигентная, самоуверенная – такую девушку за "пятерку" в постель не затянешь, и красивой внешностью не сразишь. Хотя… Останься они наедине на несколько минут, он бы сумел сломить ее гордыню, смять ее защиту, и покорить эту заносчивую девчонку. Но такого случая не предоставлялось. Соня всегда неуловимо ускользала, а он не решался взять силой то, что потом могло обернуться большими проблемами.
Его взгляд скользил по высокой девичьей фигурке. Даже в этом, скромном, платье она была неимоверно сексуальна. Воздушное, кремового цвета – оно великолепно сидело на ее стройной фигуре. Красный поясок идеально подчеркивал тонкую талию и изящные бедра, а классические туфельки-лодочки, в тон платья, на красной подошве и высоких каблучках, делали ее ноги неимоверно длинными и трогательными. Его взгляд скользнул по угловатым коленкам, по узким лодыжкам , и резко взметнулся вверх. Ее губы слегка подрагивали от волнения, а по нежным щекам разливался румянец.
Самодостаточная и хрупкая, гордая и трогательная, скромная и неимоверно сексуальная – она была соткана из противоречий, и все это, манило его и искушало.
Ее обнаженные ноги притягивали его взгляд как магнит. Вадим Андреевич прикрыл глаза, на миг представив, как эти ноги обхватывают его за талию, и замыкают в крепкое кольцо. Его мгновенно бросило в жар. Острое желание свело бедра и ноги. Во избежание казуса, он как можно спокойнее уселся за стол.
Уверенно и гордо она подошла к столу, и застыла.
– Тяните билет, Соня.
Девушка посмотрела на большой стол, на поверхности которого, в определенном порядке, лежали экзаменационные билеты. Потом ее взгляд скользнул по молодому мужчине, сидящему за этим столом. Его глаза в упор смотрели на ее лицо. От этого взгляда девушку бросило в жар, и она быстро отвела глаза в сторону.
Красивый, самоуверенный, очень сексуальный мужчина – он был преподавателем английского языка. Вадим Андреевич… Все девчонки грезили о его внимании. Придумывали множество причин, чтоб урвать его драгоценное время, услышать его голос, коснуться его пальцев, вдохнуть аромат его парфюма.
Сони он тоже очень нравился. Высокий, умный, с приятным низким голосом. Ходить к нему на занятия было одно удовольствие. И надо отдать ему должное, как педагогу, несмотря на интрижки со студентками, предмет свой он вел доступно и профессионально. Он не был снобом, хотя его костюмы говорили об обратном, и считался лучшим педагогом среди молодежи. Он мог поддержать любую беседу, посмеяться над удачной шуткой, мог просто, как и студенты, "забить" на пары, но в тоже время он удерживал эту грань между преподавателем и студентом, не опускаясь до панибратства, и делал это корректно и профессионально. Субординация – залог хороших отношений.
Вадим Андреевич… Ловелас он был знатный! Девчонки со всего потока сохли по этому мужчине, и уже ни одна зарабатывала хорошую оценку, согревая его холостяцкую постель. Что удивительно, он не скрывал своих отношений со студентками, а руководство университета закрывало глаза на эти шалости. Еще бы! Вадим Андреевич был отличным специалистом, при чем с очень хорошими связями.
Да, он был бабник. В него сама природа заложила умение обольщать и покорять женщин. Голос, походка, манера одеваться и говорить – все выдавало в нем хищника. И, практически, каждая была готова отдаться на волю победителя.
Соня чувствовала, что он хочет ее, и чем она была неприступнее, тем он хотел ее сильнее. Легким движением руки она перекинула тяжелые белокурые волосы через плечо и двумя пальцами потянула билет. Теплый ветер врывался в раскрытое окно, развевал ее тонкое воздушное платье, будоража фантазию мужчины.
Девушка и так очень сильно волновалась, а еще этот тяжелый, горячий взгляд карих глаз, заставлял ее сердце колотится как сумасшедшее. Интуитивно она облизала пересохшие губы. Вадим Андреевич поудобнее уселся на стуле.
– Билет № 17, – дрожащим голосом прочитала девушка.
– Так, билет № 17. Хорошо, – преподаватель склонился и что-то пометил в своем журнале, – Соня, пожалуйста, не волнуйтесь. Вы все отлично знаете и в совершенстве владеете языком.
Естественно, разговор был об английском языке, но то, как Вадим Андреевич это произнес, заставило девушку покраснеть до корней волос. Он удивленно покосился на раскрасневшуюся студентку и видимо поняв, куда занесло ее мысли, сам покрылся румянцем, и еще сильнее заерзал на стуле.
Мужчина откашлялся и попытался взять себя в руки. Вот чертовка! Преднамеренно или непреднамеренно, а это уже неважно, она заставляет его испытывать муки желания на долбанном экзамене! Теперь он точно не сможет встать, и сидеть ему придется, пока…, пока не успокоится сердцебиение.
Прежде всего он преподаватель, он профессионал в своем деле, он должен нести этим студентам доброе, светлое, и.... чего-то там еще. Вадим Андреевич пытался отогнать от себя соблазнительные фантазии. Всеми силами пытался переключится на рабочую волну.