В одежде человека

Крун Леена

— Я так и думал. Конечно, здорово! — Он вновь взглянул на Эмиля: — Унтамола тоже обещал прийти. Он, оказывается, никогда не ходил в поход. Честно говоря, я тоже никогда не ходил. Но пришло время это исправить.

Пеликан прикрыл глаза и проникновенно произнес:

— Присядь и отдохни у этого источника! Здесь устроим мы наш маленький завтрак: мы поймаем бекаса и будем пить красное анисовое вино!

— Надо бы выяснить, что такое анис, — пробормотал он. — А вот от бекаса, я думаю, можно отказаться, пусть себе летает на здоровье.

— Откуда

это? — спросил Эмиль. От его прежней напряженности не осталось и следа.

— Вычитал в одной книге. Я теперь все время читаю. Книги — это удивительная вещь. У-ди-ви-тель-ная! А вот умением читать я обязан этому молодому человеку, — ответил он, указывая на Эмиля. Пеликану пришлось подняться на цыпочки, чтобы похлопать Эмиля по плечу.

— Вы, возможно, еще не знаете, — повернулся он к Эльзе, — но Эмиль — мой бывший учитель. И, заметьте, прекрасный учитель!

Эльза явно ничего не понимала и поэтому молчала. Эмиль растерялся.

— Тогда увидимся завтра, друзья мои. Встречаемся здесь же, во дворе, скажем, часов в десять. Да, ровно в десять.

Он помахал детям и направился в город.

— А он милый, — сказала Эльза, когда они остались вдвоем.

— Кто бы спорил, — с гордостью ответил Эмиль.

— Только знаешь, иногда у меня появляется такое странное чувство…

Эльза задумалась и при этом стала покусывать концы волос. У нее были темные блестящие волосы, красиво спадающие на плечи.

— Какое чувство? — с тревогой в голосе переспросил Эмиль.

— Порой мне кажется, что он не совсем обычный человек.

— Не человек? Кто же он тогда, по-твоему?

Эмиль натужно рассмеялся. Ему хотелось всё рассказать Эльзе, но он не знал, понравится ли это пеликану. С другой стороны, пеликан сам открыто признался в своей недавней безграмотности. Подумав, Эмиль решил, что все-таки нет, он пока не расскажет. Пусть пеликан сам рассказывает, или, глядишь, Эльза сама догадается, если сумеет.

— Он похож на большую птицу, — тихо сказала Эльза, неотрывно глядя на Эмиля. — Тебе так не кажется?

Эмиль отвел глаза.

— Не знаю, иногда кажется.

— А почему он говорил, что раньше не умел читать? Что это якобы ты его научил? Это правда?

— Правда.

— Странно как-то. Ведь он же взрослый человек!

— Конечно, взрослый.

Эмиль и так уже сказал слишком много.

— Эльза-а, домой! — раздалось с пятого этажа.

Эльза убежала, а Эмиль подумал, что это даже к лучшему. Еще немного, и тайна господина Хурулайнена могла бы быть раскрыта. Он попытался представить себе, каким бы стало лицо Эльзы, если бы он сказал ей: «Знаешь, ты права. Он на самом деле большая птица. Но он хочет стать человеком».

И что подумала бы про него Эльза, узнав, что он водится с таким непонятным созданием?

Пикник

На следующее утро без десяти десять Эмиль уже сидел на той же перекладине. Утро было безоблачным, так что день обещал быть теплым, что как нельзя лучше подходило для продолжительной прогулки. У продуктового магазина остановился автобус, и из него вышел пианист Унтамола с маленькой круглой корзинкой в руке и клетчатым носовым платком на лысине. В другой руке он держал удочку.

— Доброе утро, Эмиль, А я уже начал бояться, что опоздал. Но, похоже, командир отряда еще не появился?

— Нет пока, но думаю, скоро придет, — пробормотал Эмиль. Он не понимал, как надо разговаривать с Унтамолой, и всегда терялся.

Во двор спустилась Эльза. На ней были футболка, шорты и кеды, волосы она аккуратно заплела в косичку. Эмиль с удивлением отметил, что у Эльзы уже начала расти грудь.

— Доброе утро, Эльза, — поздоровался пианист и протянул ей руку. — Я вчера услышал, что ты тоже с нами идешь. Очень, очень приятно. А меня зовут Аларик Унтамола.

Эльза вежливо поздоровалась и снова, как вчера, как-то по-особому посмотрела на Эмиля. Он даже засомневался, стоит ли вообще идти в этот поход, куда собираются такие странные люди и… звери. Ему вдруг захотелось вернуться домой и почитать энциклопедию. На прошлой неделе он уже дошел до буквы «Ф». Он остановился на «фортуне» и теперь вспомнил, что Фортуна — это богиня удачи и успеха. Там была даже картинка, на которой крылатая женщина держала в одной руке руль, а в другой рог. Что бы это значило?

Наконец последним пришел пеликан, с трудом волоча за собой большую корзину с провизией. Он выглядел таким же радостным, как начинающийся день.

— Дорогие дети, — обратился он ко всем присутствующим, хотя Унтамола уже давно был не ребенок. — Дорогие дети! Я надеюсь, что все мы приятно проведем вместе этот четверг. Пусть яркий солнечный свет одарит вас новой жизненной силой, заставит вас поверить в себя и возрадоваться, сподвигнет вас на новые свершения, новые победы, новые искания, новые… — Тут словесный поток пеликана прервался. — Короче говоря, поход начинается! Вперед! Аванти!

Когда он успел выучить все эти слова? Согнувшись под тяжестью корзины, но решительно и бодро пеликан повел компанию туда, где вдалеке между домами виднелся лес. За пеликаном еле поспевал пианист Унтамола, Эльза и Эмиль шли в конце. Эмилю больно было смотреть, как изогнулась под тяжестью корзины птичья спина. Он догнал пеликана и предложил:

— Позвольте мне понести?

— Ну, если вы хотите…

Он отдал корзину Эмилю и, довольный, засвистел. Даже удивительно, как он мог свистеть таким большим клювом. Но чисто и красиво у него получались только «Идем мы горами высокими», «Ах, если бы всегда была Масленица» и «Ой, смотри, дядя в воду упал».