В огне
Шрифт:
Их осталось только девять. Перемазанных, грязных, обвешанных своим и трофейным оружием – четыре пулемета на девятерых чего стоят. Килограммов шестьдесят на каждом, в жизни не каждый такое просто поднимет, а тут бегом, если надо…
– За мной – вперед. Соблюдать тишину!
Видимо, и впрямь был намаз – город как-то странно затих, только гул вертолетов над головой, и все. С вертолетами тоже не все так просто – ошибиться и влупить по своим они запросто могут. Помогут они ночью, когда будут заняты стационарные позиции, и их надо будет охранять.
По изрытому, расколотому асфальту они добежали до проулка, сунулись
Вышли на еще одну улицу, грязную, ничем не перекрытую, ни баррикад, ничего – удивительно, но это так. У стены – в рядок трое лежат, бортовой пулемет с вертолета их пополам распилил. Кто-то поднял искомое – гранатомет «РПГ-7», сейчас он с вооружения в России снят, а зря сняли. Новые, при всех их наворотах, и в сравнение не идут. Дальше по улице – горит бронетранспортер, явно заметили с вертолета и прижучили реактивным снарядом или пушкой. Может, поэтому наверху с бронетехникой медлят, чтобы свою с чужой не спутать? Сейчас броник лениво чадил из всех распахнутых взрывом настежь люков, язычки пламени – легкие, веселые – жадно лизали черную резину всех восьми колес.
Так они и шагали, десантники русской армии – вдевятером, пока пролом не заметили.
Пролом… Дыра в здании… и как нарочно, до самого низа. Интересно, что там такое…
Один из десантников заглянул и столкнулся лицом к лицу с потерявшим бдительность душком – тот как раз к выходу направлялся. И снова – как Господь помог, ведь еще пара секунд – и он бы вышел и увидел прижавшихся к стене десантников… его бы, конечно, грохнули, а дальше что?
– Привет! – сказал шедший первым рядовой русской армии Торгуев и нажал на спуск трофейного «РП-46», выплевывающего по восемьсот пуль в минуту. Сотня пуль – готовых, ждущих чьей-то смерти – находилась в брезентовом мешке.
Аллах акбар…
Огонь по ним открыли сразу – и с фронта, и с тыла, они только в этот пролом забраться и успели. Еще двоих зацепило, но ни одного серьезно.
Пролом – первый этаж между домами выломан, а второй цел, можно с улицы на улицу пройти и проехать. Внутри пикап стоит, целый, не покоцаный даже. Душки как раз с намазом закончили, когда их…
А на пикапе ДШК. Сейчас бы как выехал – да…
А что им мешает выехать? ДШК есть ДШК.
– Связь мне! Волк-главный, я захватил трофей – пикап с ДШК. Прошу разрешения использовать.
Интересно, эти слышат?
– Первому отрицательно, повторяю – отрицательно. Вас могут уничтожить по ошибке!
– Главному – я могу поставить маяк на кабину. Могу обозначиться дымом, с пикапом мы прорвемся.
Эфир несколько секунд молчал:
– Цвет дыма?
– Белый.
– Принято, белый дым. Но поддержки у вас не будет. Слишком опасно.
А вот и пойми – белый дым: то ли радиатор пробит, то ли что. А то, что они в таком виде на душков похожи – так это факт.
В кабине не было ни одного стекла, а двигатель, перед тем как схватиться, подозрительно зачихал, но все же схватился. У них был пикап марки «Датсун», был крупнокалиберный пулемет и была цель. К тому
– Бросаем дым, – приказал поручик, – весь, что есть. Двигаемся назад, дальше – по обстановке.
Выехали назад, под визжащие в дыму пули, и тут же вперед, рывком – смотаться с улицы, пока не поняли, что происходит. Забасил ДШК, и редкая автоматная дробь разом заткнулась, но один, самый настырный, достал-таки их, по кузову – как молотком по железу.
– Назад! – заорал поручик. – Еще назад, жми!
Обалдевший от крика внештатный водила прижал газ, и они, проскочив под прикрытием дыма простреливаемую улицу, въехали в еще одну «внутридомовую арку», проскочили ее и выскочили на другую улицу, где про них знать не знали и ведать не ведали… и не стреляли соответственно. Увидев надвигающуюся с тыла стену, водила даванул на тормоз, но поздно. Пикап «на излете» грохнул бампером об стену, всех швырнуло назад. Опомнившись, десантники заколотили прикладами по кабине, суля водителю всяческие кары.
– Налево и вперед, – подсказал поручик, сверяясь с картой…
Они рванули по улице, прыгая на ухабах, ломясь вперед, как стадо разъяренных бизонов, где-то в городе были другие подразделения исламистов, но они, видимо, ошалев от прущего напролом вооруженного пулеметом пикапа, так и не стали стрелять по нему. Наобум они пронеслись через всю улицу, свернули налево и увидели, что впереди – баррикада, сделанная из подорванного, перегородившего улицу танка. По ушам проехался давящий гул вертолетных лопастей, а с вертолетом могло быть все что угодно, и не факт, что он знает тайну белого дыма, а потому, развернувшись буквально на месте (в нормальной обстановке ни один из них не сумел бы повторить такой разворот в теснине переулка), они понеслись обратно.
Поймали их на пустыре, на том самом, на который их ориентировали. Они выскочили прямиком на точно такой же пикап, только на нем было полно духов, они его буквально облепили – приварили по обе стороны кузова какие-то подножки и ехали, держась за борта, такое вот транспортное средство отделения, если не больше. И прежде чем кто-то что-то успел сообразить, поручик полоснул по ним из выставленного через разбитое окно сошками на капот «Печенега», а сзади гулко забасил ДШК, с близкого расстояния разрывая бородатых на части, отрывая куски от их тел, отправляя в небытие одного за другим. Впереди что-то горело, тяжелый, черный от соляры с покрышками дым… и там же, в дыму, суетились духи… но духи не ждали, что выскочившие на них соплеменники, не раздумывая, откроют по ним огонь… а может, и не соплеменники, Аллах их разберет…
Аллах акбар!
Дымным копьем просвистела граната и воткнулась совсем рядом с машиной, и кто-то заорал в кузове… заорал криком не ярости, но боли… а следующая граната воткнулась им в колесо, и вспучился изнутри адским пламенем капот… и то, что до сего момента происходило прекрасно, в одно мгновение превратилось в полное дерьмо…
– Из машины! – заорал поручик, но было уже поздно, кто мог, тот уже выскочил, а сидевший рядом с ним водила, рядовой Баграмян, всхлипывал на соседнем сиденье. Он потащил его за собой, потащил через коробку передач… и вытащил, зажал прыскающие кровью ноги, начал перевязывать до того, как третья граната воткнулась в кабину, лопнула огненным шаром, едва не перевернув на них машину…