В огненном кольце
Шрифт:
Вслед за 15-й батареей боевой счет открыла и 16-я батарея 169-го зенитного артиллерийского полка, занимавшая позицию южнее Ленинграда, - на направлении, где вражеская авиация проявляла особую активность. С этого направления фашистские бомбардировщики ежедневно пытались прорваться к Ленинграду.
Тот день начала июля был таким же напряженным, как и предыдущие. Поэтому комсомолец ефрейтор Додонов особенно внимательно следил за небом. Вдали он заметил клубочки разрывов зенитных снарядов и уходивший от них самолет.
– "Юнкерс-88", - доложил он командиру и быстро определил высоту полета.
Командир батареи лейтенант К.П. Морозов
– К нам идет, курс точно на батарею.
Лейтенант не торопился, выжидал. Зенитчики цепко "вели" вражеский бомбардировщик. Расчеты орудий, которыми командовали младшие сержанты Афонин и Яковлевский, были готовы в любую секунду открыть огонь.
И вот грохнул залп. Снаряды разорвались чуть впереди бомбардировщика. Введена поправка, снова залп. Один снаряд разорвался возле самолета и от него отвалилось крыло. Экипаж выбросился на парашютах и был взят в плен. У летчика оказалась карта с нанесенными маршрутами налетов на Ленинград и другие ценные документы, которые помогли раскрыть замыслы фашистов.
За образцовое выполнение боевых заданий командир батареи лейтенант К. П. Морозов был награжден орденом Красной Звезды. Удостоились государственных наград и другие зенитчики{15}.
Воздушные бои первых дней и недель войны - это целый каскад блестящих подвигов, совершенных ленинградскими летчиками-истребителями. Они смело бросались в схватки с фашистами, которые кичились своим боевым опытом. Так, в частности, действовал летчик 158-го истребительного авиационного полка лейтенант А.В. Чирков.
На второй день войны - 23 июня 1941 года посты ВНОС сообщили, что к Ленинграду летят два бомбардировщика "Хейнкель-111". На перехват вылетел лейтенант А.В. Чирков. Его ЯК-1 мгновенно взмыл в небо. Вскоре летчик увидел вражеские самолеты и ринулся в атаку. Выдержка у Чиркова оказалась железной: он атаковал ведущего и сбил его, затем устремился к второму, но тот поспешно сбросил бомбы и повернул обратно.{16}
Это был первый самолет, сбитый ленинградскими летчиками. Через день лейтенант Чирков снова вел бой. Группа, которую он возглавлял, встретила превосходившую по численности группу фашистских бомбардировщиков и истребителей. И все же победителями вышли наши летчики. Они сбили четыре фашистских истребителя.
Вскоре открыли боевой счет и другие летчики. В бою 6 июля особенно отличился летчик 19-го истребительного авиационного полка старший лейтенант Д.С. Титаренко, сбивший вражеский самолет. Вслед за ним открыли боевой счет Д. Оскаленко, М. Гнеушев, В. Зараменских и другие.
Наша авиация не ограничивалась лишь отражением вражеских атак. В первые дни войны летчики Северного фронта, Балтийского и Северного флотов нанесли массированные удары по фашистским аэродромам на территории Финляндии и Северной Норвегии. Рано утром 25 июня налет совершили 236 бомбардировщиков и 224 истребителя. Враг не ждал его - на аэродромах скученно стояло много самолетов. За первым налетом последовал второй, третий... И так - в течение недели. В груды искореженного металла превратились более 130 вражеских самолетов. Они не могли уже появиться в небе Ленинграда.
Налеты нашей авиации на вражеские аэродромы имели исключительно важное значение. В результате нанесенных ударов авиационная группировка гитлеровцев была значительно ослаблена{17}.
Эти налеты сыграли также важную морально-психологическую роль: они развивали у наших авиаторов боевую активность. Летчики видели панику в стане врага, видели,
Каждый день на подступах к Ленинграду шли воздушные бои, но особо памятным для летчиков стал день 28 июня 1941 года.
Курсом на город Остров шла группа вражеских бомбардировщиков. В 13 часов шестерка самолетов 158-го истребительного авиационного полка под командованием лейтенанта Д.Н. Локтюхова вылетела на перехват. Наши летчики дружно атаковали фашистов и рассеяли всю группу. К городу не прошел ни один бомбардировщик. Началось преследование.
Младший лейтенант Петр Харитонов догнал "юнкерс". Вот враг уже совсем близко. Харитонов нажал на гашетку... Пулемет молчал.
– И вдруг - что за черт! - рассказывал позднее Петр Тимофеевич, самолет противника, дымя, идет на снижение. Перезаряжаю пулеметы и снова атакую. Опять пулеметы молчат, а фашист все снижается, оставляя за хвостом полосу дыма. Догадался, что включили они форсаж моторов, хотят обмануть, имитируют, будто подбит самолет и вот-вот рухнет. Ну, думаю, не на такого напали... Разозлился страшно и решил таранить. Подобрался к хвосту "юнкерса", сбавил скорость, прикинул, куда ударить получше, и винтом обрубил ему руль глубины. Тут уж бомбардировщик действительно пошел к земле{18}.
Так был совершен первый таран в небе под Ленинградом. По рассказу летчика все обстояло просто: прикинул, ударил, сбил. Он ни словом не обмолвился об опасности для собственной жизни.
Самолет Харитонова тоже получил повреждения, но летчик благополучно посадил его на поле. Машину вскоре отремонтировали{19}.
Три члена экипажа протараненного самолета сгорели, четвертого взяли в плен. Он показал, что весь экипаж награжден "железными крестами" за бомбардировку городов Англии и Франции. Молодой советский летчик оказался сильнее фашистских асов своей волей, мужеством, бесстрашием.
В тот же день, в 14 часов семерка истребителей - однополчан Харитонова во главе с лейтенантом В.И. Иозицей вылетела на перехват вражеских самолетов. Недалеко от города Остров они встретили 10 "юнкерсов" под прикрытием истребителей. Завязался бой. Смелыми и дерзкими атаками наши летчики расстроили боевой порядок бомбардировщиков, и они начали беспорядочно сбрасывать бомбы, уходить обратно.
Младший лейтенант Степан Здоровцев догнал бомбардировщик, набиравший высоту, занял удобную позицию и дал длинную очередь. "Юнкерс" ответил мощным огнем. И все же Здоровцев сумел подойти настолько близко, что увидел лицо стрелка-радиста, бешено стрелявшего из пулемета. Меткой очередью Здоровцев заставил его замолчать. Теперь легче было атаковать.
Здоровцев нажал на гашетку, но пулемет молчал. Оказывается, кончились патроны... И тогда он вспомнил о таране. Вспомнил, как сам же рассказывал товарищам о прочитанном - о подвиге русского летчика Нестерова, впервые в мире применившего таран.
Об опасности, риске для жизни не думалось: главное - уничтожить врага.
Здоровцев прибавил газ, фашист пытался ускользнуть, но советский истребитель не отставал от него. Вот он подошел уже вплотную. Винт полоснул по хвостовому оперению "юнкерса", однако тот продолжал лететь. Степан Здоровцев решил подойти еще ближе. Сильный удар подбросил его, но ремни удержали в кабине. Летчик осмотрелся: внизу падал "юнкерс", а в стороне от него качались два парашюта - это выбросились фашистский летчик и штурман.