В оковах бездны
Шрифт:
Сергей Иванович улыбнулся одними уголками губ.
— Я хотел помочь Игорю засадить Льва за решетку, но в свете последних событий, мечтаю уничтожить Добровольского, но хочу все сделать так, чтобы его убил собственный покровитель. Тогда на меня не ляжет тень. Это очень важно. Я потратил лучшие годы за решеткой, поэтому не собираюсь оставшуюся жизнь бороться с вновь приобретёнными врагами.
— Можно немного конкретнее? Я тоже мечтаю, чтобы этот гад поплатился за все. Добровольский отнял у меня Игоря, разрушил мою семью. Его шакалы застрелили моего пса, а меня избили. Моя подруга, которой я доверяла, оказалась шестеркой. Как выяснилось, она установила жучки в доме моего отца, чтобы твари могли найти слабые места моего папы. Ирка теперь в тюрьме. Лев Владиславович испортил ей всю жизнь. От этого человека одно зло, он использует людей. Я жажду мести.
— Добровольского прикрывает родственник из «верхов». Так вот мои ребята на днях узнали, что Лев Владиславович хранит у себя в сейфе очень интересные видео, которые опорочат честь его влиятельного покровителя. Видимо, Лев, таким образом, чувствует себя в безопасности, держит туз в рукаве. Если запустить процесс и начать дело против Добровольского, предоставив те улики, которые ты видела у Игоря, и, добавив то, что у меня есть, то Льва Владиславовича посадят, но этот влиятельный родственничек сделает все, чтобы выпустить эту тварь на свободу. Но, если мы сделаем так, будто Добровольский сам слил своих друзей, они ополчатся на него, и не оставят в живых. Нам просто нужно столкнуть лбами несколько влиятельных людей, и они сами уничтожат друг друга.
— И какая моя роль в этом плане? — нахмурилась я, так и не разобравшись, что предстоит сделать.
— Во-первых, ты должна найти настоящего союзника, который возьмется за дело и не побоится столкнуться с акулами, нужен неподкупный храбрый борец за справедливость. Во-вторых, ни одна живая душа не должна знать моего имени и того, что я прихожусь Игорю родственником. Если проболтаешься, я лично тебя пристрелю. И это не пустая угроза. В-третьих, ты возьмешь на себя самую сложную и опасную роль. Тебе придется разозлить Добровольского и выманить его из дома, он должен погнаться за тобой, как хищник за ланью, и тогда угодит в расставленную сеть. Тебя могут убить, если поймают. Однако, если сыграешь свою роль в моем гениальном плане, то докажешь мне, что тебе действительно можно доверять и получишь все ответы. В этой игре задействовано много людей, тебя оповестят о том, что и когда нужно сделать. Со стороны все будет выглядеть так, будто несчастная вдова Ларина, отважилась на месть. На тебя обратят внимание, это позволит мне и моим людям остаться в тени. Если справишься и не погибнешь, я обещаю дальнейшее покровительство и защиту. Но придется переехать из этого города навсегда. Ты согласна рискнуть жизнью, ради ответов на свои вопросы?
По сердцу, словно серпом прошлись, когда услышала фразу «вдова Ларина». Судорожно сглотнула.
— Я согласна рискнуть собой, чтобы узнать, что произошло с Игорем, — ответила без сомнений, без раздумий.
— Что же… Тогда с тобой свяжутся. Мои люди всегда будут произносить кодовое слово: «Люк» — кличка вашего с Игорем пса. Так ты сможешь понять, что это свои, а не враги.
У меня рот приоткрылся от удивления. Этот человек многое знал о нашей семье, а вот я о нем до сегодняшнего дня ничего не знала. И на откровенный разговор этот Черт пошел только потому, что, скорее всего, уже заранее меня изучил. И я не сомневалась в том, что стоило мне отказаться от этой опасной затеи, как получила бы пулю в лоб. Такие люди, как Чертков, свидетелей не оставляют. Выходит, он заранее знал, что я соглашусь. Стало не по себе. Теперь хотя бы ясно, почему Игорь не хотел знакомить меня со своим крестным. Любимый старался уберечь меня от всего плохого.
— Я все поняла, — кивнула, поднялась с места. — Тогда до встречи.
— Навряд ли мы еще когда-нибудь увидимся, но с этого дня мои люди будут за тобой присматривать, — заявил Черт. — От своих родственников я теперь держусь на расстоянии, чтобы не навредить. Слишком много у меня недругов, — пояснил.
— Поняла, — еще раз кивнула, развернулась и поспешила прочь.
Лишь на улице смогла вдохнуть полной грудью. Меня трясло, с трудом верилось в происходящее. Не могла собрать себя в кучу, осмотрелась по сторонам. Чужой двор едва освещался, ни одного прохожего. Где-то совсем рядом лаяли и дрались дворовые псы. Лай и скулёж нервировали. Надо поскорее выбираться отсюда! Достала телефон, чтобы вызвать такси. Зажмурилась от света фар, проезжающей мимо меня машины. Автомобиль остановился, водитель открыл дверь и обратился ко мне:
— Девушка, садитесь, подвезу до дома.
Я подобралась, сердце учащенно забилось. Стало страшно. Я ведь одна в чужом районе, никто не придет на выручку. Уже поздно, и я не сомневалась, что нарвусь на неприятности.
— Спасибо, я жду такси, — ответила ровным тоном, напряженно наблюдая за незнакомцем.
— Садись, не бойся. Люк тебя, поди, заждался дома, — улыбнулся мужчина, но в глазах все так же отражался лед.
У меня сердце оборвалось, когда услышала кодовое слово. Выходит, это проверка? Черт подослал ко мне этого человека, чтобы выяснить, действительно ли я готова играть по его правилам?
— Вы правы, он уже заждался, — кивнула я, распахнула дверь автомобиля и устроилась на заднем сиденье.
Когда машина плавно тронулась с места, я перевела взгляд на водителя. Мужчина спокойно смотрел за дорогой, не обращая на меня никакого внимания.
— Я адрес не назвала, — настороженно проговорила.
— Мне известно, где ты живешь, — без эмоций ответил мужчина, больше не проронив ни слова за всю поездку.
Когда автомобиль остановился напротив моего подъезда, я схватилась за ручку и открыла дверь, намереваясь как можно быстрее очутиться дома.
— Подожди, — строго сказал водитель. — Это тебе, — протянул мне папку. — Проследи, чтобы попало в надежные руки, иначе навлечешь на себя беду.
Я внимательно посмотрела в серые глаза незнакомца. По тяжелому взгляду поняла, что этот мужчина только что мне пригрозил. С кем я связалась? Нутром чувствовала, что влипла по самые уши, но дороги назад уже нет. Желание выяснить, что случилось с моим любимым мужем, пересиливало инстинкты самосохранения.
— Прослежу, — кивнула, забрала папку и, прижав ее к груди, как сокровище, поспешила прочь.
Трясущимися руками открыла входной замок, влетела в квартиру и захлопнула дверь. Прислонилась к ней спиной, пытаясь угомонить колотящееся сердце. Когда дыхание вошло в норму, включила свет в прихожей, разулась и прошла на кухню. Налила себе воды, залпом осушила два стакана прежде, чем приступить к изучению документов, которые лежали в папке.
Два часа ушло на то, чтобы вникнуть в содержимое бумаг. Люди Черткова потрудились отлично, раздобыв очень много улик и компромата. Как им это удалось, даже думать не хотелось. Догадывалась, что кто-то из приближенных Черткова вклинился в банду Добровольского и сливал сведения. Сергей Иванович был прав, когда говорил о том, что все это необходимо передать честному и неподкупному служителю закона. И на ум мне приходил только один — Урусов Константин Александрович. Тот самый, который по просьбе Игоря, вел все мои дела: нападение Ярослава и похищение. Игорь доверял Константину. Но прежде, чем открыться Урусову, я решила выяснить у отца, что он думал по поводу этого человека. Так же собиралась выяснить информацию у Колесникова и своего брата. Ошибка недопустима в моем случае.
Заставила себя поспать несколько часов, а потом отправилась на работу. И если до этого я походила на зомби, волочащего бессмысленную жизнь, то теперь во мне пробудилась энергия и жажда поскорее довести дело Добровольского до конца.
К счастью, отец, брат и Никита не вдавались в подробности, для чего мне, вдруг, понадобился Урусов, предоставили все данные. Так я выяснила, что Урусову сорок пять лет, он побывал в горячих точках, какое-то время работал в секретной спецслужбе, потом после серьезного ранения перевелся из столицы в наш город. Семьи и детей не было, жил работой. Все, кого я опросила, отзывались хорошо о Косте. Говорили мне, что он честный, неподкупный, многие сравнивали его с Игорем Лариным. При упоминании мужа, я старалась не показывать своих эмоций. Не желала, чтобы окружающие знали, как мне тяжело без любимого.