В оковах бездны
Шрифт:
— Игорь? — воскликнула, не веря глазам.
Ларин замер с топором в руках, внимательно смотрел на меня. Разряд тока прошелся по моему телу от этого цепкого взгляда, заставив вздрогнуть. Любимый нахмурился, на лбу пролегла глубокая складка. Я не выдержала, бросилась к нему. Прижалась к твердой груди и разрыдалась.
— Ты жив! Жив! — причитала, уткнувшись носом в его шею, вдыхая родной запах, туманящий разум.
Ларин окаменел, не сдвинулся с места, даже не обнял. У меня слезы текли по щекам нескончаемым потоком.
Нашла! Жив! Я знала! Я верила!
— Игорь, — выдохнула, отстранившись.
Шмыгнула носом. Бездонно
— Таня, тебя не предупредили? — с беспокойством спросила Яна.
— О чем? — прохрипела, смахнув слезы.
Отчего так больно в груди? Я ничего не понимала. Почему муж смотрит на меня так, будто впервые видит?
— Когда на Игоря было покушение, стреляли по машине. Он не справился с управлением… Ты же в курсе, что машина упала с моста в воду? — уточнила Яна, на что я активно закивала. — За Игорем присматривали люди Черткова, они вытащили его и доставили на вертолете в наш город. Сергей Иванович собрал лучших врачей. Они спасли жизнь Ларина, несмотря на то, что он был в очень тяжелом состоянии. Его только несколько месяцев назад выписали. Из-за травмы головы у Игоря случилась потеря памяти, а еще он не говорит. Врач сказал, что речь вернется, что это больше психологическое…
— Вообще не говорит? И ничего не помнит? — ошарашено посмотрела на Ларина, он принялся дальше колоть дрова, потеряв к нам интерес.
— Днем не произносит ни звука, а вот по ночам, когда крепко спит, зовет Таню, — вздохнула Яна, посмотрев на меня с сожалением.
— А память? Должен же он хоть что-то помнить? — обеспокоенно спросила, с тоской наблюдая за любимым.
— Может, что-то и помнит, а возможно, что все стерлось… — заявила Яна, крепче прижав к себе сына.
— Разве так бывает, чтобы человек все забыл? — не верила я.
— У меня тоже была похожая травма головы, — призналась Яна, отвела взгляд в сторону. — Я так и не вспомнила свою прежнюю жизнь. Иногда всплывают какие-то фрагменты, но я до сих пор сомневаюсь: реальность это или просто сон.
Я схватилась за голову и зажмурилась. Не может быть! Что теперь делать? Вздрогнула, когда Яна обняла меня.
— Не отчаивайся, я уверена, что ты справишься, иначе, Сергей Иванович не отправил бы тебя сюда. Он спрятал Игоря здесь, чтобы ни одна живая душа не знала о том, что Ларин жив. Я уверена, раз Игорь зовет тебя по ночам, значит, где-то в глубинах его подсознания сохранился твой образ. Возможно, он вспомнит, а если нет, пусть заново влюбится в тебя, — поддержала меня Яна.
— Ты дочка Сергея Ивановича? — догадалась я, заметив некое сходство во внешности. Да еще и эти черные глаза, как у него и как у Игоря. Они явно родственники, иначе Чертков не стал бы здесь прятать племянника.
Яна вздрогнула от моего вопроса.
— Прошу не распространяй эту информацию. Никто не знает об этом родстве, слишком опасно… — проговорила она на одном дыхании.
— Не переживай, я умею хранить тайны, — заверила хозяйку дома, она заметно расслабилась.
— Ой, ты, наверное, устала с дороги, пойдем в дом. Покажу тебе комнату, да и пообедать не мешало бы.
Я еще раз взглянула на мужа, он в мою сторону даже не смотрел. Какая-то давящая тоска и стужа образовались в груди. Как быть? Как вернуть любимому память? Как вести себя с ним? Голова гудела от вопросов. Тяжело вздохнув, последовала за Яной.
В доме было очень уютно, просторно
— Игорек, присмотришь за Ванечкой, пока я буду укладывать девочек? — спросила Яна, пристегивая малыша в стульчике для кормления. — С тобой он себя хорошо ведет, не капризничает.
Ларин кивнул, а потом снова сосредоточился на Кате. Подвинул ее стул ближе к столу, подал кусочек хлеба. Девочка улыбнулась и принялась уплетать суп.
— Дядя Игорь, поиграем вечером снова в прятки? — с надеждой поинтересовалась Катя, а он кивнул и погладил ее по голове.
Я выронила ложку, она с грохотом приземлилась на пол. Что? Игорь играет с детьми в прятки? Это точно мой муж, а не его двойник?
Маргарита Петровна протянула мне чистый прибор.
— Котенок, не приставай к дяде Игорю, дай ему спокойно пообедать, — строго проговорила Яна.
Я смотрела на эту идиллию и хотелось плакать. Сердце щемило от тоски. Как же так? За что? Как он мог забыть о нас? А с другой стороны я благодарила небеса за то, что Ларин жив. Можно исправить все, кроме смерти. Я не сдамся, буду рядом, даже, если он никогда не вспомнит меня. Теперь я понимала, почему Сергей Иванович устроил мне проверку на прочность, он прекрасно осознавал, что не каждый справится с подобной ситуацией. Но я ведь Ларина? А Ларины никогда не сдаются.
Мне кусок в горло не лез, аппетит пропал. Сидела за столом и с жадностью ловила каждое движение Игоря, каждое изменение в его взгляде. На меня он смотрел, как на чужака, недоверчиво, настороженно, а на Яну и детей с теплотой. Это больно жалило, но я не подавала вида. Лихорадочно соображала, как теперь жить, как наладить с ним контакт?
— Ванечка молодец, вперед всех все скушал, — улыбнулась Яна, целовала малыша в розовые щечки. — Папа сегодня обещал пораньше приехать с работы, чтобы с тобой поиграть, а пока иди к дяде Игорю, — ласково промолвила она, вручив карапуза Ларину. — Так, Катюшка и Анечка, быстро мойте ручки и побежали наверх. Вам пора отдыхать.
Меня поразило то, с какой легкостью Игорь взял на руки малыша, словно делал это всю свою жизнь. Он ведь никогда не подходил к моим племянникам, у него ни разу не возникло желания с ними поиграть, или потискать. А тут так ловко управлялся с детьми. У меня даже рот открылся от удивления. Кто этот мужчина?
Яна перевела взгляд на меня, заметила нетронутую тарелку с супом и нахмурилась. Осторожно сжала мое плечо в знак поддержки, и ушла укладывать девочек. Я хотела помочь Маргарите Петровне убрать со стола, но добрая женщина, не позволила, тихонько сказала: