В оковах любви
Шрифт:
— А, Рашид… — То, что она называла его брата по имени, говорило о многом, но ни о чем хорошем. Это могло усложнить ситуацию. Если она мать ребенка, биологическая мать, намного труднее будет использовать против нее законы. Однако нет ничего невозможного.
— Да, Рашид. Почему вы так о нем говорите?
— Я пытаюсь понять, какого рода отношения связывали вас с моим братом.
Хлоя скрестила руки на груди:
— Я родила его ребенка.
Саида пронизала холодная ярость. Если его брат скомпрометировал будущее своей страны… Но Рашид умер. Для него
— Вы составили это соглашение, — он вынул стопку бумаг, — чтобы в том случае, если кто-то догадается, что Адена родила не Тамара, им придется поверить, что так и было запланировано с самого начала?
— Что?..
— Вы сговорились и придумали историю про суррогатное материнство, чтобы скрыть свои отношения?
Хлоя подняла раскрытые ладони.
— Стойте! Нет. Ох, нет. Я родила его ребенка в качестве суррогатной матери. Ребенок его и… Тамары. — Ее голос дрогнул, и она опустила глаза.
— Почему вы не пришли ко мне? — Саид не очень-то верил ее ответу.
— Я не знаю… не знаю. Мне было страшно. Они ехали сюда, когда… это произошло. По дороге из аэропорта в больницу. Роды начались немного раньше, чем я ожидала. Они собирались перевезти меня в частную клинику, и личный врач был с ними… все, кто знал, были с ними.
Саид обвел комнату взглядом, скривившись:
— Поэтому вы привезли его сюда, в небезопасную квартиру — чтобы защитить его?
— Никто не знал, что я здесь.
— С момента обнаружения вашего существования у меня и моих людей ушло меньше двадцати четырех часов. Вам повезло, что вас нашел именно я, а не кто-то из врагов моего брата или Аттара.
— Я не могу быть уверена, что вы не враг Адена.
— Вам придется поверить.
Хлоя подняла глаза и встретила его твердый взгляд. Она не могла поверить, что Саид аль-Кадар стоит посреди ее гостиной. С рождения Адена она внимательно смотрела новости про Аттар. Видела, как этот человек принял власть, излучая почти пугающее спокойствие среди трагедии, которая поглотила нацию.
Шейх и его жена погибли, как и нерожденный наследник. По крайней мере так все думали. Но никто не знал, что шейх с женой использовали суррогатную мать и что она вместе с ребенком оставалась в живых.
Хлоя не знала, что ей делать, когда во время родов не появились личные врачи королевской четы и сами Рашид и Тамара не пришли… Но ею завладело странное, незнакомое ей прежде желание оберегать ребенка. Аден — ее племянник, между ними была связь; но дело не только в этом. Она не думала, что так будет. Не хотела заводить детей. Но она выносила Адена в своем теле, вырастила его. Такую связь не разорвешь.
— И вы не подумали связаться с дворцом? — резко спросил Саид.
— Рашид просил держать все в тайне. Если бы они хотели включить вас в число знающих о соглашении, то так бы и поступили.
— Значит, вы все сделали из верности?
— Ну…
— И сколько вам заплатили?
У нее вспыхнули щеки.
— Достаточно.
Хлоя приняла плату и не собиралась за это оправдываться. Суррогатным матерям платили за их услуги, и хотя она согласилась отчасти потому, что Тамара — ее сводная сестра, нужда в деньгах была другой причиной. Несмотря на стипендию, образование в университете стоило дорого. Хлое необходимо было сохранять независимость, а значит, деньги играли в ее жизни большую роль.
— Верность. Понятно.
— Конечно, мне заплатили, — сказала она. — Я хотела помочь им, но вынашивать и рожать — большая работа, как я выяснила за прошедшие десять месяцев. Я не собираюсь чувствовать себя виноватой.
— Почему вы вдруг захотели это сделать для Рашида? — Саид сурово смотрел на нее, и она чувствовала, что он все еще не верит, что их с шейхом ничего не связывало.
— Ради Тамары. Она моя сводная сестра. Неудивительно, что вы этого не знаете. Мы встретились всего пару лет назад, и у нас не было возможности сблизиться.
Обнаружить, что у нее есть сестра — это было поразительно. Тамара отыскала Хлою с помощью ресурсов, доступных жене шейха. С первой же встречи Хлоя была от нее в восторге. Но ее завораживала не красота или власть сестры, а то, что у нее появилась возможность обрести семью. Их встречи случались изредка, но были замечательными. Между ними развивалась дружба, обещавшая связь, которой раньше у Хлои не было. А теперь и не будет.
У нее больше не будет семьи. Кроме Адена.
У Хлои болело сердце от одной мысли о крохотном младенце, который спал в колыбельке у нее в комнате. Она не знала, какие чувства к нему испытывает. Не знала, что с ним делать. Как его отдать… Или оставить. Ни то ни другое она не могла представить — и поэтому оказалась там, где оказалась. На одну короткую мрачную секунду она возненавидела свою жизнь.
Год назад она начинала работать над докторской по теоретической физике, а теперь ведет существование, которое как будто не имеет с ней ничего общего. Скорбит по сестре, которую едва знала. Едва справляется с домашними заданиями. Растит ребенка.
Хлоя представила, как вручает Адена дяде и просит позаботиться о нем. Когда она соглашалась стать суррогатной матерью, то даже не представляла, что у нее будет возможность оставить Адена себе, а теперь не знала, как жить без него.
Если бы она была другой. Если бы ее жизнь была другой. Она глубоко вздохнула.
Лицо Саида оставалось бесстрастным.
— Сочувствую вашей потере.
— А я — вашей.
— Не только моей. Всей страны. Моего народа. Аден — их надежда на будущее.
— Он ребенок, — ответила Хлоя.
Аден был таким маленьким и беспомощным. Он лишился матери — своей настоящей матери. Той, которая была готова воспитывать его, дать ему все, и могла это сделать. Но Аден получил Хлою. Она училась круглые сутки о нем заботиться. У нее не хватало сил. Все время хотелось плакать. Иногда она действительно плакала.