В окружении
Шрифт:
секунду, как я открыл дверь на студию 16 и шагнул внутрь, все стало…ну, странным.
Рон сегодня бушевал, и если я переживал, что сегодня он будет срываться на мне, то
не стоит волноваться, потому что не я был на линии огня. Нет, эта честь принадлежала Эйсу,
и только Эйсу. С первой реплики до той, которую он повторял уже в двенадцатый раз,
ничего, что сказал, сделал или как ударил Эйс, не приносило счастья Рону, и по напряжению
в плечах и челюсти Эйса, что не укрылось
– Хватит. Стоп. Стоп! – орал Рон, слезая со своего кресла и выходя из–за камеры.
Сегодняшняя съемка в основном проходила в тесном помещении, где мы стояли
вплотную друг к другу вокруг Эйса, который обращался с пламенной речью к своей команде
о преодолении врага и о том, кто выступит вместе с ним. Как выяснилось по странным
взглядам, которые были устремлены на нас с Эйсом все утро, я мог бы поверить, что если бы
это не было утвердительно прописано в сценарии, ни один из этих мужчин не встал бы
добровольно рядом с Эйсом в данный момент. Кроме меня, конечно же, подумал я,
продолжая смотреть в пол.
– Ради всего святого, Локк. Это так же пылко, как и мокрая тряпка. В чем твоя чертова
проблема сегодня?
Я желал Эйсу сохранять хладнокровие, зная, что обычно он почтительный тип,
особенно с Роном, с которым, как он говорил, ему нравилось работать, и он действительно
восхищался им. Но после всего, что произошло за последние сутки, похоже, терпение Эйса
была на исходе.
– Что со мной не так? – переспросил Эйс и слетел с площадки, на полпути встречая
Рона.– Что не так – что ты не переставал придираться с тех пор, как я оказался здесь?
Весь актерский состав парализовало, пока мы наблюдали как два «локомотива»
сталкивались головами впервые с начала съемок. И я не упустил того, что все в этом
помещении были хорошо осведомлены, что я, вероятно, стал причиной трений и разногласий
этим утром. Ну, такое впечатление у меня создалось, пока я сканировал любопытные
взгляды, глядящие между мной и напряженной спиной Эйса.
– Если ты постараешься изо всех сил, я отстану от тебя, – сказал Рон. – А сейчас, это
небрежно и не отрепетировано. Я хочу ощутить, что последую за тобой на конец долбаного
света. Хотя сомневаюсь, что ты можешь отыскать свою голову в заднице.
Рон скрестил руки поверх груди, кипя от злости на Эйса, и в тот момент, когда я
мельком взглянул на мужчин, стоящих с противоположной стороны подиума, у которого мы
все собрались, я перехватил взгляд Расса. Он с прищуром смотрел на меня,
вытянулись в тонкую линию, и я чувствовал осуждение в его глазах, и молил Бога, чтобы
земля разверзлась и поглотила меня целиком.
– Хрень собачья, – наконец–то, взорвался Эйс. Слова прогремели на площадке и
отразились эхом от стен. Господи, я никогда не видел Эйса таким. – Я идеально доносил эту
речь последние десять или двенадцать раз, что ты заставил меня переснять. Это никак не
связанно с моими актерскими способностями, и мы оба знаем это.
Лицо Рона побагровело, и он выглядел так, будто дым сейчас повалит из его ушей, и с
трудом вдохнул.
– Перерыв, собирай свое дерьмо вместе и возвращайся на площадку через полчаса, –
сказал он Эйсу, и когда Эйс пролетел мимо него и зашагал к дальнему выходу, Рон вернул
свое внимание к нам. – Остальные, поешьте что–нибудь и тоже возвращайтесь через полчаса.
Если опоздаете, дверь будет заперта. Ясно?
Когда все начали расходиться с площадки, Рон пошел к противоположному выходу,
бормоча, что ему нужно выпить, а я заметил Расса, собравшегося уходить.
– Эй, Расс. Подожди! – крикнул я, побежав за ним. Он не разговаривал со мной, когда
я приехал сегодня утром, но мы все были в такой спешке, подготавливаясь к съемкам, что у
меня не было времени спросить у него, как прошли выходные или…если на то пошло,
причину, почему он смотрит на меня, как на врага.
Он остановился и помахал одному из парней, с которым мы зависали пару раз после
работы, а затем повернулся, следя за тем, как я подхожу и останавливаюсь напротив него.
Когда стало очевидным, что он не станет тем, кто инициирует разговор, я скользнул рукой в
карман своих белых брюк и улыбнулся ему, надеясь непринужденно вернуться к дружбе,
которая образовалась между нами.
– Как дела, старик? – спросил я. – Хорошо провел выходные?
Рот Расса приоткрылся, будто он собирался что–то сказать, а затем захлопнулся, и он
развернулся, чтобы уйти. Какого…? Я потянулся за его запястьем и развернул обратно, и
когда он бросил взгляд вниз на мою руку на нем, то быстро сбросил ее.
– Да, было бы лучше, если бы ты держал свои руки при себе, – сказал он. – Не хочу,
чтобы твой парень приревновал и избил меня. Бог знает, какое Эйс Локк может нанести
повреждение чьему–то лицу.
Меня передернуло на это, и я покачал головой.
– Да, ладно тебе, Расс. Ты же знаешь, что он не такой. Я хочу поговорить с тобой