В омуте рассудка

Яковлева Анна

Пускается ночь в свой неистовый пляс…

Воря

Когда на душе вырастает крапива,

То это, конечно, не очень красиво.

В такую-то душу и лезть не захочешь —

Но если рискнёшь и тропинку протопчешь,

Пройдёшь, не страшась, по оврагам и кочкам,

По мутным болотцам и шатким мосточкам,

То выйдешь к прекрасному просто местечку,

Где

солнце щекочет прозрачную речку,

Где вздохи травы и кузнечиков пенье,

Где в дупла деревьев попрятались тени,

Где звон, и жужжанье, и бабочек игры,

Где осы горды и изящны, как тигры.

Где облако прячет в свой локон кудрявый

Улыбку от сонной и строгой дубравы.

О, если б ты смог сквозь крапиву пробраться!

Ты, может быть, здесь пожелал бы остаться —

Кто знает, а вдруг под крапивой помятой

Найдёшь незабудки, фиалки и мяту?

Весна

Тане Т.

Потянулись менестрели

По дорожным магистралям:

Посидели, побренчали,

Встрепенулись, полетели.

Мармеладом Мормегиля

Сыт не будешь, не надейся!

Лейся песня, смейся, смейся,

Не горюй, не плачь, мой милый!

Стань сильнее Самаэля,

Сотни солнц согрей остывших!..

…Тише!.. Стон осколков слышишь

Зеркала Галадриэли?

Юность

Саше К.

Порой вспоминаются мне

Посиделки в уютной кухне:

Фрукты в красном кипящем вине,

Мы с богами сидим наравне

И болтаем о чём-то ногами во тьме…

…И огромный столетник стоит на окне.

О сути вещей

Если стул ломается,

Если он не клеится,

Если он не чинится

И не держит вас —

Дело всё не в качестве,

Не в производителе,

И не в том, что кто-то

Очень много ест…

Просто стул тот ломаный

С самой ранней юности,

Будучи лишь веточкой

Или грудой щеп,

Быть хотел особенным,

Быть мечтал какой-нибудь

Табуреткой, пуфиком,

Но не стулом, нет!

Или, может быть, хотел

Он роялем, скрипкою,

И пленял бы звуками

Сонмы юных дев…

Или кораблём мечтал,

Волны рассекаючи,

Стаи чаек греючи,

Плыть в волне морской…

Или, может, быть хотел

Древком топориным он,

Чтоб детина грубая

Им махал рукой…

Или помышлял он быть

Стройной этажеркою,

Ложкой иль

матрёшкою,

Чашкой хохломской…

А судьбина злобная,

Люди недалёкие

И машины глупые

Свой свершили суд:

– Стулом надо быть тебе!

Стулом жизнь поставила,

И о всяком прочем —

Думать позабудь!

…Так что, друг внимательный,

Ты садись почтительно

На четвероногие

Стулья (и столы).

Кто поймёт их – кем они

Могут быть в душе.

Ромашка

Меня никто не любит,

Теперь я знаю точно:

Вверяю тайны судеб

Я магии цветочной.

Ромашка не осудит,

Ромашка не обманет.

Меня никто не любит,

Теперь я точно знаю.

* * *

Я обмотаюсь фенечкой вокруг твоей руки,

Прокладываю Венечкой дорогу в Петушки.

Серебряным колечком на ушко прошепчу

О том, как расставаться с тобою не хочу.

Я заплетусь косичкой в копне твоих волос,

Согрею электричкой, спою под стук колёс,

Я горлышком бутылки прильну к твоим губам,

Меня целуешь пылко, того не зная сам.

Меня вдохнёшь ты с дымом дешёвых папирос,

Мой взгляд случайно кинет тебе бродячий пёс,

Я мелочью заплачу в кармане твоих брюк,

Вернусь к тебе со сдачей, пройдя немало рук,

Снежинкою растаяв, скачусь с ресниц слезой…

…Я больше не скучаю – ведь я всегда с тобой.

Ожидание

Эти муки улягутся в строки,

Словно в тихие, сильные руки,

Что сжимают замёрзшие плечи,

Что дрожат в ожиданье разлуки,

Что бывают со мной так жестоки…

…Нет, от этого время не лечит…

Хоста

Хочется стать…

Струящейся, как воды Хосты,

Быть невеликого роста

И крепко стоять на земле каменистой,

Стать вечнозеленой и мшистой,

Ветвящейся, крепкой, ползучей,

Чуть острой, немного колючей,

Цветущей неярко, неспешно,

Немного дождливой и снежной,

Подснежником стать, цикламеном

В запущенном, тающем времени…

Послушай

Послушай —

тень скользнула по стене

и в зеркале не отразилась.

Послушай —

шорох недовольный

книг непрочитанных.

Ты слышишь? —

Дыхание растений спящих,

от зимы уставших…

И в этом шуме бесконечном —

почувствуй неба лёгкий дым,