В основном безвредна
Шрифт:
Она почти спустилась с холма. Дождь припустил всерьез. Капли барабанили по листве, земля под ногами совсем раскисла.
То есть ей хотелось надеяться, что это только капли долбят по листьям, а не… Луч света метался между деревьями, и из мрака на нее то и дело выскакивали какие-то тени. Мерещится, конечно…
Еще десять – пятнадцать минут она упрямо шагала вперед, мокрая до последней нитки, дрожащая от холода. Ей все больше становилось не по себе
– тем более что, помимо света от фонаря, все явственнее становился заметен и другой свет. Тусклый
Лес, по которому она шла, был какой-то… неправильный? Нехороший?
Она не могла с ходу определить, что с ним не так, но лес этот никак не походил на нормальный, здоровый, веселый древесный массив. Деревья росли, нездорово пригибаясь к земле, словно им только что закатили чудовищную оплеуху. То и дело Рэндом казалось, будто их ветки тянутся к ней, пытаясь схватить, хотя это была всего лишь иллюзия, порожденная игрой теней от ее фонарика.
Вдруг на землю перед ней что-то упало с дерева. Она отпрянула, уронив фонарь и посылку, и схватилась рукой за камень в кармане.
В луче фонарика Рэндом увидела, что упавший с дерева предмет движется. Огромная, причудливой формы тень надвигалась на девочку. Сквозь шум дождя послышались писк и шуршание. Рэндом наклонилась, нашарила рукой фонарь и нацелила его прямо на неизвестную тварь.
И в ту же секунду в нескольких футах от нее на землю плюхнулась еще одна зверюга. Рэндом испуганно перевела луч фонаря на нее. Камень уже лежал в ее руке, готовый к атаке.
Звери оказались на деле довольно мелкими. Маленькими, рыженькими, пушистыми. Тут и третий спрыгнул на землю рядышком. Он приземлился прямо в круг света, так что Рэндом разглядела его очень отчетливо.
Зверек мягко приземлился, повернулся и вместе с первыми двумя медленно, но целеустремленно двинулся к Рэндом.
Она не трогалась с места. Она не выпускала камень из рук, но начала колебаться: очень уж зверьки, в которых она приготовилась его бросать, походили на белок. Мягкие, теплые, пушистые, неотличимые от белок зверьки приближались к ней довольно зловещей походкой.
Рэндом направила свет прямо в глаза первому. Тот испустил агрессивное, полное угрозы, скрипучее ворчание. В передней лапке он держал маленький полуистлевший, сырой лоскуток розового полотенца. Рэндом угрожающе помахала в воздухе своим камнем, однако на белку, приближающуюся к ней с розовым лоскутком полотенца, это не произвело ни малейшего впечатления.
Рэндом попятилась на шаг, недоумевая, что же теперь делать. Если бы к ней приближались клокочущие яростью злобные твари со сверкающими клыками, она без колебаний бросилась бы в атаку, но вот как быть, если на тебя грозно наступает шеренга белок, она просто не знала.
Она отступила еще на шаг: с правого фланга ее начала обходить вторая белка. С чашкой в лапках. Нет, не с настоящей чашкой, а с чашечкой от желудя. Третья пока держалась
Отступив еще на шаг, девочка споткнулась о корень и растянулась на земле – хорошо хоть, упала не лицом в грязь, а на спину.
Первая белка немедля ринулась вперед и, с холодной решимостью в глазах и лоскутком мокрого розового полотенца наготове, прыгнула ей на живот.
Рэндом попыталась вскочить, но, едва дернувшись, замерла. Белка на ее животе испуганно встрепенулась, что, в свою очередь, напугало Рэндом. Белка застыла, уцепившись коготками за кожу Рэндом под мокрой рубашкой. Потом медленно, дюйм за дюймом, поползла по ее лицу, остановилась и протянула ей лоскуток полотенца.
Ее крошечные блестящие глазки почти загипнотизировали Рэндом. Настойчиво вереща, белка снова и снова протягивала ей полотенце до тех пор, пока Рэндом не взяла его неуверенно. Она была совершенно сбита с толку. По лицу ее стекали струйки дождя и грязи, а верхом на ней сидела белка. Девочка утерла глаза кусочком полотенца.
Торжествующе пискнув, белка схватила полотенце, соскочила с Рэндом, вприпрыжку унеслась в темноту, взлетела на дерево и нырнула в дупло, где и уселась, закурив сигарету.
Тем временем Рэндом пыталась отбиться от двух других белок – с желудевой чашечкой, полной дождевой воды, и бумажкой. Изловчившись, она перевернулась на живот.
– Нет! – крикнула она. – Убирайтесь прочь!
Белки испуганно отпрянули, но тут же вновь бросились к Рэндом. Та с криком швырнула в них свой камень. Белки отшатнулись, нерешительно обежали вокруг нее. Потом одна кинулась к ней, сунула ей в руку свой желудь и ускакала в ночь. Вторая постояла секунду, положила свою бумажку на траву перед Рэндом и тоже исчезла.
Рэндом снова была одна. Она неуверенно поднялась на ноги, подобрала свой камень и посылку, потом подумала и подобрала бумажку, которая так отсырела, что трудно было разобрать, в каком качестве она начала свой жизненный путь. Скорее всего это был обрывок журнала для пассажиров космических лайнеров.
Пока Рэндом пыталась понять, что же это все значит, на поляну, где она стояла, вышел человек, поднял к плечу устрашающего вида бластер и застрелил ее.
В двух или трех милях от нее Артур отчаянно карабкался вверх по склону холма.
Собрался он быстро: только забежал домой за фонарем. Не электрическим – единственный электрический фонарик в деревне взяла с собой Рэндом. Этот походил на штормовую лампу: перфорированный металлический цилиндр из кузницы Стриндера, внутри которого находились сосуд с горючим рыбьим жиром и фитиль из скрученного пучка сухой травы; сверху цилиндр был обернут прозрачной пленкой из кишок Абсолютно Нормального Зверя.
И вот фонарь потух.
Несколько секунд Артур бестолково крутил его в руках. Ясное дело, не стоило и пытаться зажечь его в разгар грозы, хотя попытка не пытка… И все же оживить фонарь не удалось.