В отрыве
Шрифт:
Я выматерил себя самыми страшными ругательствами за то, что от нечего делать в дороге потратил двадцать пять очков характеристик на особо ненужную прокачку. Впрочем, учитывая, что у меня осталось всего пятьдесят семь очков, даже с учётом тех двадцати пяти мне не хватало на создание штаба. Но восемнадцать очков добрать было бы намного проще, чем недостающие теперь сорок три.
— Что случилось, Макс? Надеюсь, ты не из-за меня так переживаешь? — Катя опять едва заметно улыбнулась и потеряла сознание.
— Что смотришь? —
Товарищ пулей выскочил из микроавтобуса, а я принялся аккуратно укладывать Катю на кушетке, проклинать Систему с её правилами и тот день, когда я пошёл на футбол и залез в трансформаторную будку. Но неожиданно подумал, что если бы я в тот день не пошёл на матч, то никогда в жизни не встретил бы Катю.
Колян вернулся быстро, с Соломонычем и Машей. Я попросил старшего товарища натереть Кате дёсны кокаином, что тот сразу же и сделал.
— Времени осталось мало, и больше его терять нельзя, — я оглядел друзей. — У меня к вам огромная просьба! Я прошу вас быть с Катей. Сейчас мы начнём штурм. Надеюсь, он будет успешным. Как только появится возможность, перенесите Катю на Точку и обеспечьте ей безопасность до тех, пока мы не наведём там порядок. Я прошу об этом не потому, что она моя девушка. А потому что она наш товарищ, рискнувший жизнью ради создания нашего клана. Колян, я понимаю, тебе особенно трудно будет выполнить мою просьбу. Знаю, как ты рвёшься в бой. Но я больше никому не могу доверить Катю.
— Нормально всё. Я, наоборот, рад такой возможности. Я перед ней в таком косяке, что ещё смывать и смывать.
— Маша, — я обратился к девушке. — Ты реально медсестра? Или всё же массажистка?
— Вообще-то, я врач-пульмонолог. Но ты попробуй на Точке работу по этой специальности найти.
Мне показалось, что Маша обиделась, и я поспешил извиниться.
— Ну прости, я лишь хотел спросить, ты сможешь контролировать общее Катино состояние? Давление там, пульс и всё такое.
— Смогу.
— Спасибо! А сейчас буквально на пять минут я сбегаю в одно место с Соломонычем, и будем начинать штурм.
Я поцеловал Катю в холодные губы, кивнул старшему товарищу призывая идти за мной, и вышел из микроавтобуса.
— Что такое? — удивился Соломоныч, когда мы оказались на улице.
— Подарок у меня для тебя. Совсем забыл про него. Неизвестно, как оно всё потом будет. Хочу сейчас подарить. Пойдём!
— Заинтриговал, — старый барыга улыбнулся, и мы направились в сторону нашей машины.
Подойдя к мерседесу, я ещё раз поблагодарил товарища.
— Ты очень много всего для меня сделал. Для нас всех. Понятно, что вернуть такой долг полностью у меня не получится, но хоть что-то, — с этими словами я открыл багажник.
Соломоныч заглянул внутрь, увидел там скрючившегося Герасима и улыбнулся во весь рот.
— Хороший подарок. Даже не знаю, что с ним делать. Надо как следует поразмыслить.
— Ну,
— Не-е-е… — задумчиво протянул Соломоныч. — Сразу не хочу. Кожу сдирать тоже скучно. Тут надо подойти креативно.
Слушающий наш разговор Герасим не проронил ни звука. Неизвестно, какие картины своего будущего он рисовал, пока ехал в багажнике, но, очевидно, они и рядом не стояли с теми, что возникли у него при виде моего товарища.
— Здравствуй, Герасим! — официальным тоном, растягивая слова, произнёс старый коммерс. — Как поживаешь? Не укачало в дороге?
«Да старик — тот ещё „тролль“», — подумал я глядя на происходящее.
— Я не хотел, так получилось. Могу всё объяснить, — начал бормотать Герасим.
Это выглядело смешно.
— Не хватает классической фразы: «Это не то, что вы думаете», — заметил я сквозь смех.
— Там действительно была непростая ситуация, — продолжал оправдываться Герасим.
— Ну тогда и не рассказывай даже. Всё равно не поймём. Мы ребята простые, — Соломоныч повернулся ко мне и пожал мне руку. — Спасибо, Максим! Это действительно царский подарок! Когда Соскинд сдирал с меня кожу, я больше всего мечтал сделать это с тем, кто меня сдал. Но потом уже я понял, что есть методы поинтереснее. Пусть пока полежит тут. Я подумаю, что с ним сделать. Если ты его мне подарил, то я не буду торопиться.
— Да не вопрос. Стэна с Савой возьми только, когда будешь развлекаться. Чтобы этот гад не учудил ничего.
— Спасибо, если разрешаешь, возьму. У меня большие планы, одному будет трудно их в жизнь воплотить.
Герасим заплакал. Это было довольно неожиданно.
— Ты чего раньше времени разревелся? — Соломоныч, как показалось, слегка растерялся.
— Я хочу в туалет и пить.
— Это совершенно ненужная мне информация, — старый коммерс захлопнул багажник.
Мы отошли от машины и Соломоныч негромко произнёс:
— Держу пари, на пузырь вискаря, что он уже обоссался. Но ничего, так даже лучше. Машину, если что, поменяете.
— Вообще не вопрос.
— Да уж. Как представлю, что можно с него шкуру содрать, аж руки чешутся. Но нельзя, — Соломоныч тяжело вздохнул. — Он нам для другого пригодится. Не знаю, пока для чего. Но ресурс он ценный. Просто так ради удовольствия в расход пускать нельзя. Пусть пока лежит там, плачет.
Я в очередной раз с уважением посмотрел на своего старшего товарища, мы обнялись, и я побежал к ожидавшим меня бойцам. Кровь уже закипала, желание прорваться на Точку и крушить там врагов вышло на первый план. Я не знал, что меня гнало в драку сильнее: желание спасти Катю и товарищей, месть красному альянсу или выработавшийся уже рефлекс Игрока. Но я знал, что Свободный город нужно было наконец-то сделать свободным.