В паутине чужих миров. Рождение бога

Табашников Юрий Васильевич

– Не высовывайся, – прошептал я «последнему солдату империи».

– Оно и так понятно, – заворчал он, едва слышно, рядом со мной.

Секунду назад отчётливо различимые очертания металлических колпаков, похожих на большие консервные банки из-под тушёнки, неожиданно задрожали, заструившись, а затем начали размываться и растворяться в окружающем воздухе. За несколько мгновений стенки зданий исчезли, оставив на определённой высоте висящие окружности крыш.

– Вот мать его, – тихо выругался Василий, – как тут не пить…

Внутри двух образовавшихся пустот, похожих на полупрозрачные стеклянные банки, возникли столь же неожиданно две человекообразные фигуры. Вот их секунду назад не было, а сейчас вдруг

хлоп, и они появились. Одетые в защитные серебристые костюмы-скафандры, со сферическими шлемами, прикрывавшими головы, вооружённые своим странным оружием, пришельцы-ункасы немедленно приступили к выполнению возложенных обязанностей. Пройдя сквозь иллюзорные стенки пропавшего здания, которые всё же сильно искривили очертания их фигур, инопланетяне вышли на выжженную тёмную полосу, окружавшую здания станции. Первой на пути инопланетного наряда попалась туша здоровенного животного, большой серой громадой выделявшейся на чёрном фоне мёртвой земли. До того как попасть в хитроумную ловушку, зверь обладал титаническим здоровьем и силой. Ему удалось пройти дальше, чем кому-либо другому. С непонятным упорством он хотел достичь колпаков станции, и не дошёл до них совсем чуть-чуть. Ункасы направили на лежащее тело оружие, и тут же задняя часть животного куда-то пропала, исчезла, как будто её и не было. Оставшиеся же голова и передние лапы, перед тем, как в свою очередь переместиться неизвестно куда, вдруг вздрогнули. Зверь, оказывается, не был мёртвым, он оказался парализован! А пришельцы теми приспособлениями, что держали в своих руках, транспортировали или, скорее, перебрасывали обездвиженное тело в какое-то удалённое и потаённое место.

Отправив непонятно с какой целью и в одно им ведомое укрытие одно тело, ункасы, повернувшись к нам спиной, направились к следующей лежащей без движений жертве.

– Ну что ж, пора, – я поднялся с земли и выпрямился. Быстро и профессионально, с подсказками, поступившими от тела полинезийца, моя рука натянула тетиву. Если бы на моём месте выстрелил из лука обычный человек, то возможно, произошла бы заминка, вызванная досадной неудачей. Но мне нужно было только, чтобы стрела совсем немного пролетела над землёй. Едва стрела, получив ускорение от распрямившейся тетивы, полетела в цель, я мысленно выверил ей траекторию полёта и придал с помощью неведомых современной науке ресурсов максимальное ускорение. Заранее зная самые уязвимые места в телах ункасов, я направил полёт смертоносного снаряда в нужную точку. Необходимые знания приходили в голову неожиданно, в виде вспышек истин-озарений, которыми я поспешил воспользоваться.

– Давай вторую, – Василий торопливо протянул мне ещё одну стрелу. Пока первая находилась в полёте я, тем временем, отправил ей вслед вторую стрелу, прицелившись в другого пришельца. Благодаря моим усилиям, как физического, так и иного свойства обе стрелы превратились в высокоточные и сверхдальние снаряды, обладающие огромной пробивной силой. Нас с пришельцами из другого мира разделяло несколько сотен метров. Ни один лучник никогда, ни в прошлом, ни в настоящем не смог бы повторить моего достижения, как в длительности полёта, так в точности поражения.

Не знаю как, но я мысленно сопровождал в полёте те предметы, что послали мои руки. Достигнув первого инопланетянина, стрела должна была, согласно всем законам физики, упасть к его ногам. Дело в том, что я каким-то неизвестным человеку органом чувств ощутил наличие вокруг тела пришельца невидимой преграды, силового поля, предохранявшего инопланетянина наряду со скафандром от тех неприятностей, которые могла преподнести внешняя среда. Однако, моя стрела, получив от меня дополнительное ускорение, с лёгкостью прошла сквозь защитный барьер и пробила с характерным треском круглый шлем скафандра. Я остановил её лишь тогда, когда она поразила мозг инопланетянина. Точно так же я корректировал полёт второй стрелы до тех пор, пока она не достигла плоти второго пришельца.

Два тела с торчащими из пробитых шлемов древками стрел, отброшенные в разные стороны мощными ударами, безжизненными куклами повалились на землю.

– Ничего себе, – Василий удивлённо покачал головой, – слышал про вас всякое. Признаюсь, не верил почти ничему. А тут такое…

– Пойдём… И хватит со мной на «вы».

– Хорошо. Только «вы» как-то само собой вырывается.

Мы спустились из места нашей засады по отлогому спуску вниз. Возле самого края чётко очерченного круга, в котором не росла трава, а лишь чернела мёртвая, убитая чужой волей земля, мы невольно остановились. Прямо передо мной, метрах в пяти или шести лежало тело небольшого зверя со странным, удлинённым носом. На самом конце «носа» испуганно блестели два больших выпуклых глаза. Животное не могло двигаться, но оно жило! Глаза смотрели за нами со страхом и надеждой, провожая движением зрачков каждое наше перемещение.

Мне по-прежнему было непонятно, куда и зачем перебрасывали парализованных животных пришельцы – ункасы. Да ещё таким необычным и непривычным для нас образом, по частям. Более причудливого по характеру своего действия оружия я себе и представить не мог. А, может, это наше зрение сыграло с сознанием нехорошую шутку, и мы видели часть единого процесса? Тот факт, что пришельцы охотились за различными представителями животного мира, населявшими Землю, не вызывал никакого сомнения. В этой реальности ункасы каким-то образом отлавливали диких животных, а в далёком будущем или в параллельной действительности пришельцы заключили соглашение с отрядом Сибиряка и освободившиеся уголовники собирали и отправляли к ним выживших после катастрофы жителей моего родного города. Меня продолжал мучить всего один вопрос: «А зачем?»

Пытаясь проверить, не грозит ли нам какая-либо опасность, я протянул вперёд руку, за пределы жизни. Мои чувства обострились, но я не ощутил никакой опасности, не почувствовал ни одной посторонней угрозы. Вероятно, поле, парализовавшее животных, ункасы отключили перед выходом из своего укрытия, но последствия его воздействия были налицо: все живые существа, имевшие несчастье оказаться на опасном участке, по-прежнему лежали там, где им отказали мышцы тел.

Понимая, что опасаться нечего, я смело шагнул внутрь зловещего круга, а мой верный спутник последовал за мной. Ничто не изменилось, я не почувствовал никаких неприятных ощущений.

Вместе с Василием двинулся по направлению к убитым пришельцам. Проходя мимо зверя с молотообразной головой, я обратил внимание на непропорциональные, вернее, не поддающиеся нашему представлению о пропорциях, длинные ноги с острыми когтями, расположенными на конце вытянутых пальцев. Длинная, тёмная и местами спутавшаяся шерсть покрывала толстым одеялом всё тело животного. Ну что тут скажешь, все звери, которых я видел в этом мире, были, на мой взгляд, мягко говоря, довольно странными.

– Чудной какой, – так же, как и я, удивился мой спутник, оказавшись рядом с животным, и получивший возможность, как следует, его рассмотреть.

Возле двух тел поверженных моими стрелами неприятелей, мы остановились. Василий, подтверждая своими действиями утверждение, что он бывший военный, первым делом подобрал лежащее рядом с мёртвыми пришельцами оружие. Одну инопланетную винтовку он протянул мне, а другую оставил себе. Положительно, мне уже некуда было девать оружие, рук не хватало для всех этих предметов, предназначенных тем или иным способом отправлять живые существа в царство вечной тьмы и безмолвия. Теперь в одной руке я одновременно держал свою неизменную спутницу-дубинку и лук, а в другой непонятное изделие для убийств с какой-то далёкой звезды.