В паутине страха и лжи

Флат Екатерина

— Кира? — удивился он, приподнявшись на локтях.

— Извини, я не хотела тебя разбудить, — я так и замерла на пороге. Только сейчас до меня дошло, что заявиться к нему в спальню посреди ночи да еще и в одной короткой ночной сорочке — это как-то ну не очень прилично.

Реф сел на кровати. Был в пижамных футболке и шортах. Хоть и немного сонный на вид, но уже точно ясно соображающий.

— Ты пришла, чтобы так и стоять в дверях? — прозвучало хоть и чуточку насмешливо, но совсем беззлобно.

— А я тебе не помешаю? — я совсем оробела. Реф вел себя странно. Он стопроцентно сегодня что-то заподозрил! Хотя мне ли возмущаться по поводу странного поведения?

— Учитывая, что ты все равно меня уже разбудила, точно

не помешаешь. Проходи, — хоть и произнес он это с улыбкой и вроде бы без подтекста, но мне упорно почудилось, что это чуть ли не вызов на допрос. Как же все-таки сквозь чувство вины все виделось иначе!

Закрыв дверь, я нерешительно прошла в комнату и даже набралась смелости присесть на кровать. Правда, все же на расстоянии от Рефа. Чувствовала себя преглупо. Я так его ждала, так мечтала о том моменте, когда эта проклятая разлука останется позади! А теперь вот шарахаюсь от него как от чумы.

Реф внимательно следил за мной. Словно каждое мое движение о чем-то красноречиво без слов ему говорило. На несколько минут воцарилась тишина. Он смотрел на меня, а я смотрела на пятно лунного света на ковровой дорожке перед собой. Я просто не знала, что сказать. Вот только мое молчание было, наверное, еще хуже любых высказываний. Совсем не так я представляла нашу встречу после разлуки. И Реф наверняка тоже. И если я понимаю причины происходящего, то он нет. И наверняка у него в мыслях уже вовсю крутятся нехорошие догадки.

— Если я спрошу, что с тобой, ты снова солжёшь, что все нормально? — Реф первым нарушил тишину. — Ты словно изменилась, Кира, — он не обвинял, просто констатировал как факт.

Я ничего не ответила. Просто не хотела врать. Но и правду при этом сказать не могла. Так и сидела, опустив голову и обняв себя за плечи. На Рефа по-прежнему не смотрела.

— Ты чего-то боишься? — мягко уточнил он.

Можно было сейчас просто кивнуть… Реф бы наверняка спросил о причинах, потом понял бы, что я рассказать не могу. Начал бы выяснять, узнал бы правду… И все. Провокация Алекса бы удалась. Ведь Реф уж точно не оставил бы произошедшее просто так. Тем более давно ведь порывался с подлецом разобраться. Вот только еще неизвестно, кто выйдет победителем из этого столкновения двух сильнейших боевых магов…

Я тяжело вздохнула. Тихо произнесла:

— Я просто очень хочу домой. В наш Дом факультета. Чтобы все стало как раньше. Просто я…мне было тяжело без тебя. Я так ждала твоего возвращения. А сейчас… Все как-то глупо и неловко, — я закрыла лицо руками. — Реф, я просто не знаю, что с этим делать.

Он сел рядом со мной, убрал ладони от моего лица, и, приподняв за подбородок, заставил на себя посмотреть. Тихо произнес с улыбкой:

— Не волнуйся, я знаю.

Говорят, сравнивать — последнее дело, но само собой получалось. Да, поцелуи Алекса, приправленные моей влюбленностью, волновали и дарили наслаждение. Вот только со вкусом горечи. А с Рефом все было иначе. Он не требовал подчинения, не принуждал к покорности. Его губы коснулись моих, мягко и нежно понукая ответить на поцелуй. Бережные объятия совсем не походили на хватку привыкшего всегда побеждать охотника, захватившего, наконец, свою беспомощную жертву. Нет, Реф дарил мне свое тепло, но при этом оставлял за мной свободу. Я могла отстраниться, могла оттолкнуть его — и он бы не стал меня принуждать. Не знаю, любил ли Алекс меня вообще. Но если да, то явно не такой любовью.

В первые мгновения легкий, как прикосновение крыльев бабочки, поцелуй почти тут же стал бурным. Реф увлек меня за собой на кровать, но по-прежнему позволяя, если что, отстраниться. Но у меня и мысли такой не возникло. Как же я истосковалась по нему… Казалось, все-все сейчас воплотилось в одном-единственном поцелуе. Безграничная нежность, от которой блаженно замирало сердце, и страсть без тени сомнений и сожалений. Мое отчаянное желание довериться и уверенная сила Рефа, обещающая

защитить меня от любых бед… Поцелуй исцелял от той боли, которая разъедала мою душу в последние дни. Уничтожал страх и прогонял сомнения. Даже чувство вины и то притупилось, перестав меня так мучить. И пусть сладостные мгновения были недолгими, но я словно бы возродилась. кивнуть… Реф бы наверняка спросил о причинах, потом понял бы, что я рассказать не могу. Начал бы выяснять, узнал бы правду… И все. Провокация Алекса бы удалась. Ведь Реф уж точно не оставил бы произошедшее просто так. Тем более давно ведь порывался с подлецом разобраться. Вот только еще неизвестно, кто выйдет победителем из этого столкновения двух сильнейших боевых магов…

Я тяжело вздохнула. Тихо произнесла:

— Я просто очень хочу домой. В наш Дом факультета. Чтобы все стало как раньше. Просто я…мне было тяжело без тебя. Я так ждала твоего возвращения. А сейчас… Все как-то глупо и неловко, — я закрыла лицо руками. — Реф, я просто не знаю, что с этим делать.

Он сел рядом со мной, убрал ладони от моего лица, и, приподняв за подбородок, заставил на себя посмотреть. Тихо произнес с улыбкой:

— Не волнуйся, я знаю.

Говорят, сравнивать — последнее дело, но само собой получалось. Да, поцелуи Алекса, приправленные моей влюбленностью, волновали и дарили наслаждение. Вот только со вкусом горечи. А с Рефом все было иначе. Он не требовал подчинения, не принуждал к покорности. Его губы коснулись моих, мягко и нежно понукая ответить на поцелуй. Бережные объятия совсем не походили на хватку привыкшего всегда побеждать охотника, захватившего, наконец, свою беспомощную жертву. Нет, Реф дарил мне свое тепло, но при этом оставлял за мной свободу. Я могла отстраниться, могла оттолкнуть его — и он бы не стал меня принуждать. Не знаю, любил ли Алекс меня вообще. Но если да, то явно не такой любовью.

В первые мгновения легкий, как прикосновение крыльев бабочки, поцелуй почти тут же стал бурным. Реф увлек меня за собой на кровать, но по-прежнему позволяя, если что, отстраниться. Но у меня и мысли такой не возникло. Как же я истосковалась по нему… Казалось, все-все сейчас воплотилось в одном-единственном поцелуе. Безграничная нежность, от которой блаженно замирало сердце, и страсть без тени сомнений и сожалений. Мое отчаянное желание довериться и уверенная сила Рефа, обещающая защитить меня от любых бед… Поцелуй исцелял от той боли, которая разъедала мою душу в последние дни. Уничтожал страх и прогонял сомнения. Даже чувство вины и то притупилось, перестав меня так мучить. И пусть сладостные мгновения были недолгими, но я словно бы возродилась.

Реф чуть отстранился от меня. Даже в полумраке я отчетливо видела в его глазах бушующие сейчас чувства. Он сдерживал их, и я была очень ему за это благодарна. Просто сейчас так остро нуждалась в нем, что сама бы остановиться не смогла. Но инстинктивно понимала, что пока не время. Не из-за каких-то сомнений, нет. Просто сначала нужно избавиться от чувства гадливости к самой себе из-за Алекса. Вот только справлюсь ли я с этим сама? Так и хотелось в порыве просить: «Избавь меня от этих мучений! Исцели меня от этого проклятия!», но я, конечно, не стала.

Счастливо прошептала:

— Ты был прав. Сразу стало легче.

— Я всегда прав, — хитро улыбнулся Реф. — Вот только надо было с этим не тянуть, сразу целовать тебя с порога, как только приехал.

Он лег на спину, я положила голову ему на плечо. Как же хорошо было просто лежать в его объятиях, наслаждаться его теплом, да и самим присутствием рядом! Сначала мы молчали. Он гладил меня по волосам, а я безмятежно улыбалась. Но несмотря на умиротворение, снова начал прорезаться страх. Реф явно сейчас задумался. А что, если он о чем-то подозревает? Что, если почувствовал ментальную магию моего недавнего «сна»? А если он даже увидел, что там происходило?.. Я даже вздрогнула от схватившего за горло ужаса.