В паутине страха
Шрифт:
– Вижу, ты ничего не забыла. Это был один из моих друзей и помощников. Жаль, что тогда он не справился с задачей. Я ведь не шутил, когда говорил тебе, что не человек выбирает судьбу, а судьба – человека. У нас с тобой одна судьба. Просто тебе нужно время, чтобы привыкнуть к этой мысли. Послушай меня внимательно. Три дамокловых меча занесены над человечеством. Первый – атомный, второй – экологический. Оба они несут гибель всему живому. Но третий меч не менее опасен. Люди стали эгоистичны. А это не что иное, как нравственное вырождение людей. И чтобы спасти человечество,
Лиза слушала и не понимала, как относиться к его словам. С одной стороны, Мишка говорил вполне разумные вещи, но, с другой стороны, это здорово смахивало на бред сумасшедшего, одержимого идеей спасения человечества. В этот короткий миг ей показалось, что она очутилась в одном из кошмаров Хичкока, который сказал однажды замечательную фразу: «Лучше догадываться, чем догадаться!» Во всяком случае, Лиза решила не спорить с Мишкой. Она осторожно сказала:
– Миш, отпусти меня, а? Клянусь, я ничего никому не расскажу, – пообещала она, подумав про себя, что эта гарантия с ее стороны будет не лишней. – Ну что ты будешь делать, когда это откроется? Это же самое настоящее похищение. Ты понимаешь?
– Я все хорошо понимаю. Только вот нас не найдут. И ничего не откроется. Скоро за нами прилетит корабль…
– Корабль?
– Да, космический корабль! – Мишка улыбнулся. – И мы с тобой отправимся на Венеру, чтобы создать новую расу людей. Они будут не только красивыми, сильными, они будут интеллектуальными и одухотворенными, как ты и я.
У Лизы поплыли разноцветные круги перед глазами. Теперь Степанов нес явный бред. Она, значит, современная Ева, а он – Адам. По этому поводу, видно, и принарядился. Сомнений в его душевном расстройстве не оставалось, но спорить с ним было бесполезно.
– Значит, мы избранные и скоро улетим на Венеру? – задумчиво повторила Лиза.
– Да! – Он радостно кивнул.
– Мы, что же, сейчас на мысе Канаверал или, может, на Байконуре?
– Эти мелочи не должны тебя волновать. Я не сумасшедший, Лиза.
«Ага! Как же! Все сумасшедшие так говорят. Все отрицают, что на всю голову больные», – подумала Лиза, продолжая кивать, вроде как поддакивая.
А Мишка вдруг засуетился, провел рукой по прилизанным волосам:
– Давай отметим наше прощание со старушкой Землей. У меня есть бутылочка шампанского и торт с черносливом!
Торт с черносливом! – только этого ей не хватало. Юлю именно таким тортом накормили, да так, что она на время память потеряла. Все забыла: где живет, как ее зовут!
– Нет, я не буду есть торт, пить шампанское! – выкрикнула Лиза вслед Мишке.
Он остановился в дверях:
– Не хочешь?
– Нет. Давай поскорей покончим с этим, – предложила она. В крови заиграл адреналин. Лизе стало безумно интересно, что Мишка будет делать дальше. – Вызывай свой корабль. Чего тянуть?
– Верно! – возбужденно согласился Мишка. – Одевайся!
Лиза накинула куртку, надела вязаную шапку. Порадовалась, что на ней сегодня джинсы и теплые ботинки.
Ее радость была преждевременной. Мишка вывел ее на лестничную площадку последнего этажа. Вверх вела только лестница на крышу.
– Нам туда! – крепко держа ее за руку, Мишка стал подниматься по ступенькам.
– Что ты делаешь? Ты с ума сошел! – стала кричать Лиза. – На помощь! Кто-нибудь!
Но все было бесполезно. Как и в прошлый раз, ее крик ударился о стены и растворился в пустоте. Через минуту они стояли на крыше. Ее сковало чувство страха. Внутренний голос шепнул: «С этой крыши тебе не уйти». Лиза судорожно вдохнула морозный воздух, взглянула на светящиеся звезды – они не смеялись, просто равнодушные белые точечки. Потом она вспомнила родителей, Антона, Соню и ее маленькую дочурку Дашу, которых она никогда больше не увидит, и судорожный всхлип вырвался из ее груди.
– Почему же ты плачешь? Сейчас за нами прилетит «тарелка»! – раздраженно сказал Мишка.
На его лице играла странная, исступленная улыбка.
– Глупости! Не бойся, Лиза. Никакая «тарелка» за вами не прилетит! – услышала Лиза, посмотрела назад и увидела на крыше Кирилла. Он стоял, широко расставив ноги, сильный и широкоплечий, весь в черном и блестящем, как Бэтмен, и улыбался.
– Ты не можешь здесь быть, – сказала она, недоверчиво качая головой.
– Это ты так думаешь. – Его улыбка стала еще ослепительнее. – На самом деле я могу быть где угодно, потому что это сон! – Он шагнул к Лизе, обнял ее. – Это только сон, Лиза. А в любом, даже самом кошмарном, сне всегда остается путь к спасению: нужно всего лишь проснуться! – услышала она его уверенный голос и… открыла глаза.
Комнату заливал солнечный свет. В первые секунды пробуждения Лиза плохо ориентировалась в реальном времени и пространстве. Она приподнялась в постели, откинула рыжие спутанные пряди с лица. Увидев несколько исписанных листков и блокнот для записей, Лиза взяла его в руки:
Однажды Некто нашел на пыльной дороге зеркало…
И тут ее память точно воспроизвела события вчерашнего вечера и весь ход ночных размышлений. Так, значит, ей действительно приснился сон! ВСЕГО ЛИШЬ УЖАСНЫЙ СОН! Нет, она не могла в это поверить! Дни перепутались в голове, реальность смешалась с вымыслом…
Скрипнула дверь. В комнату заглянул Антон.
– Ты долго еще будешь дрыхнуть? Двенадцатый час.
– А ты почему не в музыкалке? – спросила Лиза.
Глаза у Антона сделались не просто круглыми, они стали размером с блюдце.
– У тя чего, сеструха, совсем крышу снесло? Я ж от этой музыкалки еле отбодался. А ты меня обратно туда запихнуть хочешь?
Лиза вспомнила: и правда, с Нового года Антон бросил музыкальную школу. Родители поворчали, но согласились, что если у парня нет желания быть музыкантом, то и талант не поможет.