В первый раз
Шрифт:
— Я пока не хочу есть.
— Поверь, — сухо начал он, — обед моей матери никак не связан с голодом. В моем доме — это обязанность.
— Я поняла. — Она принужденно улыбнулась. — Но мне известно, что ты очень важный и занятой человек. С кучей преступников, которых необходимо запереть. Поэтому можете начать без меня.
Блейк склонил голову. Неужели в его глазах сверкнул вызов? Его тон подсказал правильный ответ.
— Но ты ведь не хочешь, чтобы еда остыла? — напряженно поинтересовался он.
«Вряд ли это случится», — подумала Жак.
Черт подери — неделю назад он так и поступил.
— Это «Цезарь», — пролепетала она. — Он и должен быть холодным.
Его губы скривила слабая улыбка, заставив сердце Жак биться сильнее. И почему она столь остро реагирует на улыбки Блейка? Может, потому, что его лицо становится еще более прекрасным, невыносимо прекрасным?
Блейк взглянул на ясное небо с ярко сверкающим, словно бриллиант, солнцем.
— Очень хорошо, — наконец произнес он. — Ты ведь не хочешь, чтобы твой салат нагрелся?
Живот скрутило сильнее, Жак сглотнула:
— Ты ведь не уйдешь, пока я не вылезу, да?
Его серые глаза вспыхнули, казалось, даже ярче солнца.
— Нет, — сказал он, протягивая ей руку. — Не уйду.
Жак крепче ухватилась за край бассейна. Закусив нижнюю губу, она вложила свою ладонь в его руку. Сильный хват взволновал ее, ей хотелось больше прикосновений. Она уперлась ногами в стену бассейна, и Блейк легко вытащил ее.
Жак оказалась почти вплотную к нему, вода струилась по ее телу и стекала на землю. Она чувствовала себя обнаженной. Открытой. Последний раз, когда Жак разделась перед мужчиной, ее тело вызвало у того отвращение.
Она постаралась прогнать неприятные воспоминания.
Глаза Блейка пробегали по ее телу, разжигая пламя желания.
— Хороший купальник, — заметил он.
Жак взяла у него полотенце и обернула им талию:
— Нет необходимости меня проверять. Не хочу мешать.
Блейк усмехнулся, изобразив веселое удивление.
— На прошлой неделе ты была не против моей компании.
— Я ссылаюсь на пятую поправку: ты не имеешь права обвинять меня без судебного разбирательства.
— Думаю, тут лучше сослаться на невменяемость подсудимого.
— Ты меня подразумеваешь? Или себя?
— Обоих. — Он пронзал ее взглядом. — Не важно. А почему ты сегодня так спешишь избавиться от меня?
Потому что она безумно хочет его, а это смущает.
— Просто переворот в чувствах. — Пальцы Жак дрожали, пока она безуспешно пыталась завязать узел на полотенце. — Я же женщина, поэтому могу менять мнение когда угодно. Поэтому… — она махнула рукой, прогоняя Блейка, словно он был бездомным котом, — можешь возвращаться к работе.
Его губы изогнулись в улыбке.
— Но я голоден. У меня проснулся аппетит, пока я разрабатывал стратегию, благодаря которой тебя не запрут в камере.
Блейк коснулся ее руки —
— Кроме того, есть проблема с твоим переворотом в чувствах.
— Какая?
— Я-то не прочь проводить время с тобой.
* * *
Незадолго до полуночи Блейк все еще был в спортивном зале. Он увеличил скорость на велотренажере, стараясь справиться с волнением и напряжением. Пот струился по его телу. Блейк не хотел думать о том, что сейчас Жак спит в гостевом коттедже.
Он накрутил уже на пять миль больше обычной нормы, но все же не был достаточно изнурен для того, чтобы наконец забыть о прекрасный бедрах Жак; а при воспоминании об обольстительной груди ему становилось еще тяжелее. И ее взгляд, в котором вспыхнул огонь желания в ответ на его возбуждение, не давал покоя.
Сжав губы, Блейк продолжил крутить педали, не обращая внимания на ноющие от напряжения мышцы. Он сам виноват — сегодня он специально искал Жак. Бешеный темп жизни утомил его; навалившаяся на его плечи ответственность тянула к земле, душила.
Привычка работать без передышки и постоянно удерживать Никки от неприятностей — а также устранять проблемы, когда она все же наламывала дров, — иссушила Блейка, лишила надежды на отдых. А Жак оказалась самой восхитительной, самой сладостной проблемой, которую Никки когда-либо создавала. Сегодня он появился на ланче, потому что почувствовал необходимость в небольшой дозе легкомыслия, свежести и радости, источником которых была Жак. Даже в те моменты, когда становилась настоящей занозой.
Но все оказалось не так-то просто: ее присутствие напоминало Блейку о том, как она ласкала его взглядом и целовала, вызывало эротические фантазии. Он не мог избавиться от этих видений, хоть они и угрожали его здравомыслию.
Погруженный в волнующие мысли, Блейк слез с тренажера, пересек холл и зашел в темную спальню. Может, холодный душ поможет ему успокоиться. Взглянув в окно, он увидел, что гостевом коттедже все еще горит свет. Жак не спала.
Блейк с силой прижал ладонь к стеклу. Его кровь вскипела. Он больше не мог отрицать свою потребность в Жак — секс с ней был неизбежен.
Блейк нахмурился. Он займется с ней любовью, но только после того, как разберется с делом Менендеса. Сейчас Блейк не мог позволить себе отвлекаться. Слишком многое было поставлено на карту.
По его спине бежали капли пота, охлажденные воздухом из кондиционера, но пожар страсти к Жак не угасал. И даже пять минут ожидания казались невыносимой пыткой.
В окне коттеджа мелькнула тень, сердце Блейка забилось чаще. Даже тень ее фигуры заставляла его тело напрягаться от желания, жаждать удовлетворения, молить об освобождении.
Сдавшись, он закрыл глаза, а его рука потянулась к паху. Представив сладострастный взгляд Жак, ее нахальные губы, он отдался волнам удовольствия.