В плену грёз. Том 1
Шрифт:
Так они и стояли. Тихо. В приглушённом свете осеннего пасмурного дня. Лишь дождь и редкие гортанные звуки и вздохи прорывали мертвенную тишину. Трепетно прислушиваясь к глухим стенаниям принцессы, Лино уловил трезвонно надрывный стук её сердца, как тогда казалось, готового вырваться из груди с любым следующим ударом.
Молодой Бенедетти не знал, что же случилось, как утешить Розу. Слов на языке не было, а, открывая рот в порыве влюбленного отчаяния развеять непостижимую тоску, звуки не вылетали. Просто исчезали, ещё и не родившись где-то в глубине. Так бы и стояли они в безмолвии, кабы слово не взяла принцесса.
–
Она имела ввиду их разговоры. Отрешённые, пустые, но похоже очень для неё важные. Ответ на вопрос, который она задала, Лино и сам не знал. Не мог же он тешить её эфимерным, несбыточным, зная как она к этому относится. Не мог же?
– Да, конечно – смог выдавить Лино и утёр слезу, шально выкатившуюся из-под век.
– Тогда сделай то, что задумал. Прошу тебя. – отказать столь жалостливому и неподдельно истошному и наравне с тем еле слышному прошению принцессы он никак не мог, хотя и совершенно не знал, что он может сделать.
Приподняв голову, Молодой Бенедетти обнаружил поразительный своей тревожностью взгляд Кони. Сжимая в руках курчавое полотенце, она молча смотрела на него, однако чёрными, точно двумя вороными, глазами Кони выдавала доселе за ней не замеченное беспокойство. Дрожавшие чёрные диски больше не источали того уверенного холода – лишь заботливую тревогу и откровенное незнание, что делать. Будто бы вопрошая к Лино, Кони не отрывала взгляда, отчего Молодой Бенедетти набрался духа и поглаживая Розу по волосам заявил:
– Я всё сделаю, чтобы ты была счастлива. Я клянусь.
Глава 3. Рассвет.
– Вправду ль это единственный выход, Ваше Святейшество? – королева Ада искала утешения в пространных глазах Александра – мы верим, вы бы дурного нашей дочери не пожелали, но ведь она же словно пленница здесь.
– Люди – пленники самих себя – безжалостно безразлично прозвучали слова кардинала, заставляя короля Эрика сжимать кулаки.
– Как вы можете…
– Так говорил Всесоздатель – снимая возникшие возражения, возвестил Александр – во дворце Роза свободна, здесь есть всё, что нужно для её жизни. Вступив в сан, она должна обрести полноту достижимого счастья.
– Счастья, да? – фыркнул Эрик – пусть…а что делать со свадьбой? Король Николас был чёток в своих требованиях. Вообще я до сих пор не понимаю, как он смог так быстро овладеть побережьем. Ходят слухи, что при штурме Страйвбея использовалась магия. К слову, не нарушает ли это Церковных норм?
– Вполне вероятно. На ближайшем собрании этот вопрос будет поднят – не сильно воодушевляя королевскую чету, дал заключение Александр – там будет время и обсудить ситуацию Розы, потому лучше бы получить ясность к тому времени.
– Пусть она решает. Верно, дорогой?
– Да, мы не в праве. И примем любое её решение.
– Только вот что нам сказать южанам? – помолчал и затем, почесав лощёную бороду, спросил Эрик.
– Пока не стоит расшатывать ситуацию. Включение в конфликт новых лиц нам не к чему – прагматично декламировал кардинал.
–
– Да – кивнул, не моргая, Александр – нельзя исключать их сговора с южанами. Когда должна состояться свадьба?
– Николас не уточнял сроков. Он, конечно, странный, даже делая скидку на магию связи, но не думаю, что водить его за нос датой свадьбы долго удастся – сказал Эрик.
– В том нет нужды. Просто сошлитесь на несовершеннолетие принцессы и поставьте дату бракосочетания после этой даты.
– Можно настоять на Летнем Солнцестоянии – придумала вдруг Ада – скажем, что хотим отметить данное событие с максимальным масштабом, а во время летних праздников на архипелаге собирается море людей. Пригласим и южан. Так и нам будет сподручнее, если они что этакое выкинут. Весь мир узнает. В качестве гарантии ты, дорогой, можешь предложить заключить официальную помолвку. Для людей по обе стороны всё будет выглядеть достаточно резонно, да и разорвать помолвку при удобном поводе не проблема.
– Иногда мне становится страшно за того, кто переступит тебе дорогу, Адочка – Эрик понуро усмехнулся – я тоже попытаюсь собрать к тому моменту всю возможную поддержку среди ленников и не вовлечённых.
– Поговоришь с Роузлендской знатью за меня, а я с Астрийцами – предложила королева – Хоть я уже сколько лет их регент, они меня всё ещё не жалуют. Особенно тот хлыщ, как его…герцог Хорсис кажется.
– Каждый баркас, хочет стать фрегатом – Король потупился и, памятуя прошлое, дал характеристику герцогу в нескольких ёмких высокопарных ругательных словах – Не переживай, Адочка. Я уж побеседую с ними. А с сэром устричного берега я отдельно поговорю про чтимые им традиции и порядки. Наслышен я про его устриц, сколько их там в его хоромах собирается и что они там вытворяют. Я ему проясню что к чему. По-мужски, так сказать, потолкуем.
– Только не переусердствуй, дорогой. Ради Всесоздателя – сделала успокоительное наставление королева.
– Вынужден откланяться.
– Да, Ваше Святейшество – почти синхронно оторвались от деловых разглагольствований Эрик и Ада, словно дети при взрослом, отдающие Александру соизмеримую его регалиям долю почтения – Благодарим за Ваши старания.
Дверь захлопнулась.
– Старания, да? – желчно заметила Ада – и так было много проблем, а теперь ещё и свадьба, а его Святейшество как-то не шевелится. Разве только для того, чтобы Розу удержать во дворце. Кстати, об этом. Дорогой, я не та кто, конечно, может о том подымать вопрос, но его пристрастие к нашей дочери.
–Знаю. Признаюсь, что до последнего думал, что всё дело в благополучии династии. Его Святейшество я знаю с самых малых лет, как и деда Реймонда. А они знают нас, при том куда как лучше, чем мы сами. Так я думал. Но сейчас… уже не уверен. А может это опять мой грех? Грех неверия на этот раз. Смерть Блейка…тяжкое и долгое зрелище. Не хотел бы ещё раз пережить подобное – сник как цвет в засуху Эрик, буравя взглядом пол.
– Дорогой… – Ада подлезла к самому лицу и одарила любимого мужа необычайно кротким поцелуем, слегка задевая за его ресницы своими – всё будет хорошо, иначе и быть не может. И дело не в том, что я так сильно верю в волю и порядок Всесоздателя. Нет, дорогой, я верю в нас. То, что мы как бы не были виновны перед нашей дочерью, сделаем всё, чтобы она прожила свою жизнь счастливо.