В плену пертурбаций
Шрифт:
Голос Сорбла стал немного громче. Чувствовалось, что филину страшно, однако он не прерывал чтения. Клотагорб продолжал творить заклинания, произносил нараспев загадочные фразы на неведомом языке.
Светящийся шар сделался ярче. Темнота словно слегка отступила. Погреб куда-то исчез. Корни и склизкая грязь на стенах, которая вызывала что-то вроде клаустрофобии, сгинули без следа. Как ни странно, юноше отчаянно захотелось, чтобы они вернулись на место, ибо на смену им пришла пустота, то бишь ничто. Чудилось, что вокруг простирается Вселенная, безграничная и лишенная каких бы то ни было отличительных признаков. Ни земли, ни ощущения того, что над головой возносится
– Где мы? – прошептал он и вздрогнул, испугавшись собственного голоса. – Куда нас занесло?
– В ничто, – отозвался Сорбл, оторвавшись на мгновение от свитка. – В мимолетную мысль, в фантазию, которая на миг стала явью. Мы очутились с обратной стороны хаоса. Местечко, конечно, еще то, лично я не хотел бы здесь поселиться.
Внезапно показалось, что пол уходит из-под ног, и филин торопливо возобновил чтение. Теперь он читал в два раза быстрее. Постепенно неприятное ощущение миновало, мир как будто выпрямился. Впрочем, относительно ничто такие понятия, как «прямо» и «криво», не имели смысла.
Вдруг хилый огонек светящегося шара засиял с новой силой. Джон-Том встрепенулся. Ему померещилось, что он видит некий предмет, от которого исходит колоссальная энергия, который вертится волчком и постоянно меняет форму. Юноша моргнул. Бешеное верчение, от которого шла кругом голова, и не думало прекращаться. Этот предмет был, вне всякого сомнения, живым, однако вряд ли являлся органическим существом. Насквозь чужеродный, он принадлежал иным мирам и подчинялся исключительно своим законам.
Джон-Том попробовал определить, что же такое он лицезреет, но вскоре был вынужден признать, что не может. Ему казалось, он наблюдает бутылку Клейна внутри листа Мебиуса, который балансирует на макушке дисконтинуума Шварцшильда. Предмет вертелся как сумасшедший, мутировал, трансформировался на глазах, перетекал из одной нереальности в другую, проносился сквозь ничто со скоростью миллиарда миль в секунду и сверкал ярче любой из алых звезд-гигантов. Вдобавок рядом с ним располагалось нечто, чего никак нельзя было разглядеть, нечто куда более обыденное и все же наделенное чудовищной энергией.
Вот оно заметило, что на него смотрят… Джон-Том не знал, каким образом это произошло, он только почувствовал на себе чей-то взор и пошатнулся, словно получил удар в челюсть. Нечто испустило разъяренный вой. Должно быть, оно что-то сделало, ибо неописуемо прекрасный предмет, который был пертурбатором, внезапно задрожал. Хаос вокруг как бы кристаллизировался. Раздался оглушительный грохот, от которого у Джон-Тома чуть не лопнули барабанные перепонки. Юноша прижал к ушам ладони, его зубы сами по себе заскрежетали друг о друга. Ему чудилось, что он очутился в котле, по которому молотят без устали огромные кувалды. Он покачнулся и наверняка бы упал, если бы было куда падать.
Сорбл растерянно взирал на происходящее. Свиток выпал из его лап и разлетелся во все стороны, оказавшись ни с того ни с сего разодранным на мелкие кусочки. Филин попытался было ухватить один из них и продолжить чтение, но не сумел, поскольку тот в мгновение ока отлетел на расстояние в тысячу парсеков. Вконец перепуганный филин рухнул на пол.
Да, на пол, ибо они все трое неведомо как вновь попали в погреб.
Над ними возник потолок, с которого свешивались корни дуба; появились и пропитанный сыростью стены. Джон-Том глубоко вздохнул. Господи, до чего же приятно, когда воздух пахнет землей, водой, жизнью! Погреб буквально пронизывало ощущение жизни. Стена, о которую опирался юноша, влажная и скользкая, подтверждала реальность перемены. Посреди помещения блистал светящийся шар. Клотагорб, как и прежде, восседал на стуле. Волшебник прижимал лады к груди и тяжело дышал. Убедившись, что стена не собирается исчезать, Джон-Том оторвался от нее и шагнул к чародею, чтобы посмотреть, не нужна ли тому помощь. Ему было жарко, хотя температура в погребе ничуть не изменилась. Тем не менее на лбу Джон-Тома выступил пот – холодный пот – свидетельство кратковременного пребывания в ничто. По крайней мере, так он думал, хотя не помнил, когда умудрился вспотеть. Ну естественно: за пределами ничто не жарко и не холодно, там вообще ничего не ощущаешь.
– С вами все в порядке, сэр? – спросил Джон-Том, стараясь унять дрожь в руках.
– Конечно, – отозвался волшебник, окинув юношу пристальным взглядом, удовлетворенно вздохнул и улыбнулся. – В полном порядке, насколько это возможно для моего возраста. Ты видел?
– Видел, только не знаю что. – Джон-Том взглянул на светящийся шар, который распространял вокруг успокоительное сияние. Впервые в жизни он радовался тому, что находится не где-нибудь, а под землей. – Вы имеете В виду пертурбатор?
– А что же еще? – фыркнул Клотагорб, обретающий, похоже, прежнюю самоуверенность. Волшебник поднялся, приблизился к палке с шаром и потянулся. – Считай, что тебе неслыханно повезло, мой мальчик.
По-моему, никто из живущих на свете не может похвастаться тем, что ему довелось лицезреть пертурбатор. Они обычно не задерживаются, пролетают мимо без остановки, а если им и вздумается притормозить, их, как правило, не узнают. Признаться, наш меня несколько удивил.
– То, как он менялся?
– Ну что ты! Пертурбатор просто не может не изменяться. Я не ожидал, что он будет столь великолепен. – Волшебник посмотрел за спину юноше. – Сорбл! Куда ты запропастился?
– К сожалению, никуда, учитель, – откликнулся филин, потирая бок, и состроил гримасу.
– Хорошо. Ну, пошли. Возвращаемся наверх.
– Хозяин, я потерял свиток. Его у меня вырвали. Я ничего не мог поделать.
– Ерунда. Когда понадобится, я восстановлю его. Так что не переживай. Давай пошевеливайся, тебе предстоит упаковать наши пожитки.
– Вам не придется подгонять меня, хозяин, – проговорил филин, выдергивая из земли палку с шаром. – Я пойду куда угодно, только бы очутиться подальше отсюда. – С этими словами он нырнул в тоннель.
– Поддержи меня, мой мальчик, – сказал Клотагорб. – Что-то мне не по себе.
– Неудивительно, – буркнул Джон-Том. – Я и сам, того гляди, свалюсь. – Он обнял чародея за панцирь, и они, опираясь друг на друга, направились вслед за Сорблом.
В тоннеле Клотагорб попросил остановиться, достал из ящичка на груди очки и принялся изучать их на расстоянии вытянутой лапы.
– Запотели, – сказал он, извлек тряпицу и начал протирать стекла. – Однако мы побывали в той еще переделке.
Джон-Том встревоженно оглянулся. Ничто не преследовало их, не гналось по пятам. Да и как оно могло? Ведь ничто – это ничто, оно не способно на какие-либо действия.
– Я знаю, куда нам надо идти, мой мальчик, – сообщил чародей и постучал себя по голове. Послышался громкий скрежет кости о кость. – Путь долгий, но не слишком трудный.
Знакомая песня, подумалось Джон-Тому.