В плену у прошлого
Шрифт:
– Получается, есть все шансы переломить ситуацию?
– Всякое может быть, но надежда нас никогда не оставляла до конца.
– А сколько тут вообще сейчас людей?
– По нашим оценкам сейчас на территории комплекса находится не более пятисот человек. Точную цифру никто не знает.
– А остальные полторы тысячи?
– Довольно много людей умерло от какой-то неизвестной болезни. Причём симптомы у всех были похожими. Думаю, до половины всех выбывших. Остальных убили.
– Но постой, ты же говоришь, что Васса постоянно восполняет число, значит тут должно по-прежнему быть две тысячи человек.
– Насколько нам известно, Васса заманивает сюда не так уж и много людей. Во-первых, их надо кормить, а еды тут итак немного. Во-вторых, он опасается, что наверху поймут, что тут всё ужасно и вмешаются, а для него это конец. Поэтому он вызывает людей мало и редко, да и то, большинство из них очень быстро выбывают.
– А что это вообще за место и зачем его построили? Неужели для того, чтобы ставить эти бесчеловечные опыты?
– Мы думаем, что это военный объект, который представлял собой убежище на случай ядерной войны. Возможно, сюда должны были эвакуировать руководство штата или тут должен был располагаться командный пункт эпохи апокалипсиса. Здесь могли хранить что-то очень важное, но теперь это отсюда уже вывезли.
– Ну а этот парень, который сидит в кресле уже пятьдесят лет. Почему он здесь закрылся и пустил себе пулю в лоб?
Антонио замолчал, напряжённо задумавшись.
– Возможно, тут что-то пошло не так, – сказал он наконец.
– Что пошло не так?
– Я не знаю, но мы обязательно это выясним.
Они на какое-то время перестали разговаривать. Брук очень не нравилась перспектива остаться здесь навсегда. Хотя, там наверху ей дали пятнадцать лет тюрьмы, а она отсидела только чуть больше года, так что ей фактически некуда возвращаться. Тут у неё, по крайней мере, есть кольт и хоть какая-то свобода. Может быть, она сможет найти своё счастье в этом мрачном жестоком мире? Впрочем, она была одна такая с подобными мыслями. Всем остальным этот мир ужасно опостылел, в том числе и Антонио.
– Слушай, а когда к нам придут ваши с базы? – спросила Брук.
– Сложно сказать. Всё зависит от того, сможет ли Фрэнк убедить совет идти раскапывать лабораторию и сколько для этого ему согласятся выделить человек.
– Совет? Я думала у вас Фрэнк главный.
– Нет, нашей общиной управляет совет из пяти человек. Фрэнк только один из членов совета. Он отвечает за вылазки за приделы базы, часто сам в них ходит. Мы ведём разведку действий противника и тащим на базу всё полезное барахло, которое сможем найти. Иногда бывают стычки с людьми Вассы, но это бывает нечасто.
– А что вообще за человек этот Фрэнк, что про него можешь сказать?
– Я знаком с ним уже пару лет. Мы неоднократно вместе ходили на вылазки, отбивали штурмы боевиков Вассы. Фрэнк очень умный мужик, он не трус, во время отдыха он душа компании. Он называет себя агентом ФБР, но мне кажется это неправда, потому что он часто говорит об это с иронией. О себе он никогда ничего не рассказывает, ничего о своём прошлом, о своей семье. Но мне кажется, что это один из самых надёжных людей на объекте.
– Так когда Фрэнк вернётся сюда?
– От трёх дней до недели, это если они благополучно доберутся до базы. Всё-таки вдвоём тут опасно ходить.
– И что же, нам столько времени придётся сидеть взаперти?
– Да, тут надо уметь ждать.
– Ждать? С этим у меня всегда была проблема.
– Со временем ты научишься терпению, если не получится, то погибнешь. Тут у нас вообще время идёт по-другому, все мы мотаем здесь срок и спешить тут совершенно некуда. А ещё здесь надо уметь грамотно рассчитать собственные силы. Очень скоро ты поймёшь, что их останется не так уж и много.
– Но пока у меня эти силы есть, я всё же хотела бы заняться делом. Ведь у нас появилась реальная возможность вернутся опять наверх. Надо залезть в систему вентиляции и попробовать выбраться по ней куда-то ещё. Может получится открыть ещё какую-то закрытую комнату.
– Мы внимательно осмотрели вентиляционную шахту, по которой вы сюда спустились и залезть наверх уже так просто не получится. Уж поверь, у нас большой опыт лазанья по таким шахтам, они тут всюду. Хотя это и не невозможно. Но сейчас нас больше интересует неисследованная часть комплекса, чем вентиляционная труба.
– Но мы всё равно будем несколько дней сидеть без дела. Нет, ну можно же передвинуть шкафы с оборудованием, стать на них и…
– Эти шкафы всё ещё работают и Фрэнк сказал их не трогать, возможно, с их помощью мы сможем как-то управлять ещё оставшимся на территории комплекса оборудованием.
– Каким ещё оборудованием?
– Со временем мы это выясним.
– Так ты что же, собрался несколько дней просто сидеть у этой двери?
– Да. Буду есть спать и размышлять. Можем болтать о чём-то с тобой и твоей подругой.
– Нет. Я так точно с ума сойду. Что же и картишек никаких нет?
– Нет. Нас отправили сюда только в одних робах, всё что у нас есть, мы нашли тут, внизу. Вообще, если бы был Фрэнк, он травил бы всякие интересные байки и рассказывал анекдоты. Он их много знает.
– Это круто. Ну а ты сможешь рассказать какую-нибудь интересную байку?
– Нет, и не проси. Я плохой рассказчик. Лучше Фрэнка ни у кого не получится.
– Ладно, пойду я тогда тоже что ли посплю.
– Иди, я и сам собирался немного вздремнуть.
Брук ушла в комнату, где спала Хлоя. У неё была мысль закрыться изнутри, так, на всякий случай, но делать она этого в итоге не стала. Это был бы знак недоверия с её стороны.
Хлоя заняла собой весь диван и примоститься на него теперь бы не получилось. Подумав, Брук стащила с кожаного кресла сидевшего там покойника. Она оттащила его в сторону и оставила лежать на полу, а сама устроилась, развалившись в кресле. Она закинула ноги на располагавшуюся перед ней приборную панель и попыталась в таком положение уснуть.