В плену желаний
Шрифт:
Тимур, почувствовав ее тревогу, крепко сжал ладонь, показывая свою поддержку.
Остановившись около кабинета управляющего, он постучал в дверь и тихо шепнул Ире на ухо:
— Все хорошо, я рядом.
Она благодарно кивнула и прикрыла глаза, стараясь взять себя в руки. Несколько секунд ожидания, и у нее почти получилось выровнять дыхание.
Дождавшись разрешения войти, Громов распахнул дверь и, пропустив Ирину вперед, зашел следом.
Как только она потеряла телесный контакт с Тимуром, ее вновь охватила паника. Руки предательски дрожали, и, чтобы не выдать себя, Романова сжала их в кулаки. Услышав негромкий кашель
Бушин подошел к ней совсем близко и оглядел с ног до головы. Под его хищным взглядом Ирина неосознанно сжималась.
— Ваша честь, — начал он в присущей ему манере. — Какая встреча. Давно мы с вами не виделись, я уже забыл, насколько вы хороши.
Колкий ответ готов был сорваться с ее губ, но Ира сдержалась, помня о своем обещании.
— Что врач сказал? — спросил Адольф Михайлович у Громова.
— Все отлично, следов практически не осталось, — отозвался Тимур, мрачно глядя на управляющего.
Гитлер усмехнулся и, взяв Романову за подбородок, повернул ее лицо к свету, внимательно осматривая нежную кожу.
— И правда, не осталось, — удовлетворенно констатировал он. — Кораблёв — волшебник. А вы что скажете, Ирина Алексеевна? Готовы приступить к работе?
Его глаза буквально пронизывали ее насквозь, пробираясь в самые отдаленные кусочки души, но Ира нашла в себе силы, чтобы не отвести взгляд.
— Да, — уверенно ответила она, продолжая с вызовом смотреть на Бушина.
Адольф видел, как пламя полыхает в ее глазах. Гордая и непокорная, Романова до сих пор оставалась для него загадкой. Почему даже сейчас, соглашаясь на роль проститутки, она остается королевой, делая ему одолжение? Его восхищала ее стойкость и манила неприступность. Где-то на подсознательном уровне ему хотелось, если и не завоевать ее, то добиться хотя бы благосклонности.
— Эту энергию, да в мирных целях, — усмехнувшись своим мыслям, сказал управляющий. — Принесла бы нам целое состояние. Что же заставило вас, моя дорогая судья, поступиться вашими железобетонными принципами и согласиться продать свое тело?
— У меня разве есть выбор? — холодно поинтересовалась Ирина.
— Я готов вам его предоставить, — ответил Гитлер и, увидев ее замешательство, продолжил: — Я предлагаю вам стать моей любовницей.
Такого поворота не ожидал никто. Громов почувствовал, как от волнения руки его становятся влажными, а сердце сжимается в тисках страха. Бушин никогда не выказывал особой симпатии к Ире, поэтому Тим не мог предугадать такое развитие событий. Он не знал, как ему реагировать, но прекрасно понимал, что в данный момент от него совершенно ничего не зависит.
— Взамен на ваше тело я дам вам неприкосновенность и полную свободу, вы станете королевой на этой базе… Многие были бы счастливы оказаться на вашем месте.
Адольф никогда и никому не делал таких предложений, да и сейчас, впрочем, не собирался, просто поддался внезапному порыву. Но перспектива овладеть этой женщиной с каждой минутой казалась ему все заманчивее, хоть он и понимал, что в скором времени придется от нее избавиться.
Романова была потрясена, она не знала, как себя вести. С одной стороны, Тимур просил ее не перечить и согласиться со всем, но с другой — он не предупреждал о том, что Бушин захочет получить единоличную власть над
Громов хотел было что-то сказать, но Гитлер жестом остановил его.
— Тимур, не мешай даме думать, пусть сама решит свою судьбу.
Зло скрипнув зубами, Тим промолчал. Он боялся, что Ирина примет неверное решение, и тогда пути назад не будет — женщину управляющего ему уже не спасти. А значит, если Ира согласится, он потерял ее навсегда. Сжав кулаки так, что побелели костяшки пальцев, Громов напряженно ждал ответа.
Романова поняла, что он хотел дать ей какой-то знак, но не знала, какой именно. Нервно сглотнув, она попыталась представить рядом с собой Адольфа, как этот мерзкий тип будет использовать ее тело, и, внутренне содрогнувшись, четко осознала, что при любом раскладе не сможет переступить через себя. Лучше умереть, чем позволить этому случиться.
— Если уж я вправе решить свою судьбу, то, пожалуй, выберу первоначальный вариант, — осторожно произнесла Ирина.
— Вы уверены? — презрительно усмехнувшись, уточнил Бушин, в очередной раз восхищаясь ее стойкостью. — Ведь в нашем заведении много разных гостей… Возможно есть вами осужденные… Я думаю, они с большим удовольствием проведут с вами время…
Его слова попали точно в цель, Ира и правда боялась этого, но она верила Тимуру, не сомневаясь в том, что он сможет ее защитить.
— Я уверена, — твердо сказала она и услышала облегченный вздох за спиной.
— Хорошо, — холодно отозвался Адольф Михайлович и, сев за стол, достал нужные бумаги. — Подпишите здесь и вот здесь, Громов проводит вас в ваши новые апартаменты.
Романова молча сжала ручку дрожащей рукой и поставила свою подпись.
Тим, готовый в любую секунду прийти на помощь, неотрывно следил за каждым ее движением.
— Громов, забирай. — Гитлер кивнул на Ирину. — Очень надеюсь увидеть ее сегодня вечером в зале.
— Конечно, — заверил Тим и, чуть помедлив, уточнил: — Все как всегда?
— Да, на этой неделе пусть смотрит, а со следующей уже в работу. Надеюсь, вы не против, ваша честь? — язвительно поинтересовался управляющий.
— Ну что вы, — в тон ему ответила Ира и прошла к выходу вслед за Тимуром.
Москва. Управление уголовного розыска
Дымов резко отстранился, это мгновенно отрезвило его, но как только он заглянул в ее пылающие желанием глаза, мышцы вновь напряглись, а возбуждение возрастало в геометрической прогрессии. Сняв свою рубашку и избавив Таню от блузки, жадно окинул взглядом женские прелести и больше не смог терпеть, закинул на себя ее стройные ноги и приподнял одной рукой за ягодицы, продолжая прижимать к стене своим телом. Второй рукой Стас расстегнул ремень и, отогнув резинку трусов, высвободил затвердевший член. Отодвинув кружевную ткань ее нижнего белья, обхватил возбужденную плоть ладонью и резко вошел в разгоряченное лоно.
Острая боль вмиг сменилась неописуемым наслаждением, и женщина громко вскрикнула от внезапно нахлынувших эмоций, вцепившись ногтями в крепкие плечи. Наконец ощутив его в себе, Таня задрожала, будто по венам пропустили слабые разряды тока.
Дымов не верил, что обычный секс может так сносить крышу. Он десятки раз представлял, как овладеет ею, но не думал, что это будет настолько приятно. Совершая яростные, рваные толчки, он сжимал упругую кожу ягодиц и, услышав громкий стон, поймал его глубоким поцелуем.