В плену желаний
Шрифт:
— Проснулась? — спросил Громов, появившись на пороге ванной комнаты, и улыбнулся. — Вот видишь, живая. Не стоило переживать.
— Да лучше б я вчера умерла, — сетовала Ирина, стараясь не встречаться с ним взглядом. — Как же стыдно. Ты сильно злишься на меня?
— Совсем не злюсь, — Тим присел на кровать рядом с ней и ласково провел рукой по волосам. — Подумаешь, перепила, с кем не бывает. Но я же тебя предупреждал…
— Сама не знаю, как так получилось. Я расслабилась, мне было так хорошо, а потом резко стало плохо, — Ира искала оправдания, но понимала,
— Первый раз?
— Нет конечно, было дело когда-то давно, еще в институте. После того случая зареклась, и вот…
— Ладно, ничего страшного не случилось, не думай об этом. На вот, выпей, должно помочь, — Тимур протянул ей стакан с шипящей жидкостью.
Романова даже не стала спрашивать, что это, залпом осушила содержимое бокала.
— Надо же, какой ты можешь быть послушной.
— И не надейся.
— Ладно, мне пора идти, а ты поспи еще чуть-чуть и обязательно сходи в столовую. Поешь горячего, сразу станет лучше.
— Хорошо, а ты куда? — только сейчас Ира заметила, что Громов полностью одет.
— К Карине — честно ответил он.
Ирина изменилась в лице, чем рассмешила его.
— Не ревнуй, я по делу, — Тим нежно поцеловал ее в губы и встал с кровати.
— До вечера?
— Конечно.
Он вышел за дверь, а Ира вновь опустилась на подушку. Настигла расплата за слабость — голова раскалывалась на части. Известие о встрече Тимура с Кариной не радовало, но и накручивать себя она не собиралась. У нее не было причин не верить своему мужчине, да и сил на душевные копания не осталось никаких. Прикрыв глаза, Ирина отбросила мешающие мысли и попыталась уснуть.
Тула. Квартира Куликовой
Вылив последний половник теста на шипящую сковороду, Таня поставила грязную кастрюлю в раковину и заполнила ее водой до краев. Ловко перевернула блин лопаткой и выключила газ.
Утром ее разбудила сигнализация автомобиля, стоявшего где-то под окнами. Куликова проворочалась пару часов, но заснуть так и не получилось, она встала, сходила в душ и принялась готовить завтрак. Вместо привычных бутербродов и яичницы решила испечь блины. Хотелось порадовать Стаса чем-то вкусным в благодарность за вчерашний вечер. Этот поход в ресторан, первый за все время их отношений, надолго отложится в памяти.
Таня давно не выбиралась в подобные заведения, не было времени — и она, и Петя очень много работали — а когда оно все-таки появлялось, уже и желание пропадало, поэтому маршрут больница-дом-больница оставался неизменным.
Но Стас внес в ее планы на жизнь свои коррективы. Приоритеты сменились, и теперь Куликова не стремилась задерживаться на работе, наоборот, уходила раньше, чтобы не опоздать на поезд, искала с ним встреч. И даже успела привыкнуть к его непростому характеру, но вчера Дымов приятно удивил ее своим вниманием.
— Ста-ас! — громко позвала она из кухни.
— Уже здесь, — раздался голос за спиной.
— Как ты меня напугал! — воскликнула Таня, развернувшись.
— Не бойся, утром я безобидный, — иронично
— Давай садись, завтракать будем.
Стас послушно опустился на стул и стал наблюдать за тем, как его женщина хозяйничает на кухне: расставляет тарелки, приборы, разливает чай. Шелковый халат мягко струился по телу, выгодно подчеркивая изящные изгибы. Осознав, что под ним ничего нет, он не сдержался и, резко притянув ее к себе, усадив на колени.
— Стас, — возмутилась она и лукаво улыбнулась.
— М? — Дымов зарылся носом в ее волнистых волосах.
— Блины, — напомнила Таня и попыталась вырваться из объятий, но его руки надежно удерживали ее.
— Какие блины? Я тебя хочу, — горячий шепот обжег щеку, распространяя по телу волну мурашек. Она не могла сопротивляться его натиску, попросту не хотела.
Стас дурел от запаха ее волос, чувствовал, как превращается в хищника, готового в любую секунду наброситься на свою добычу. Крышу снесло в одно мгновение, и он впился в приоткрытый рот жестким поцелуем. С силой сжимал упругие ягодицы сквозь тонкую ткань халата и яростно терзал податливые губы, жадно покусывал, ощущая их металлический привкус.
Таня протяжно стонала от болезненного удовольствия, вихрем уносившего ее из реальности. Не успела даже вздохнуть, как Дымов обрушился на нее всей своей страстью, резко подхватил на руки и посадил на стол, разведя ноги коленом. Инстинктивно ухватилась за его спину пальцами, оставив еле заметные розоватые следы. Воздуха катастрофически не хватало, сердце бешено стучало в груди. Она внезапно ощутила, как горячая кровь устремилась по венам к низу живота, когда каменный стояк уперся в промежность.
Сняв халат с плеч, Стас наконец оторвался от припухших губ и спустился к шее, опаляя нежную кожу пламенным дыханием. Глаза застилала белая пелена, и он ориентировался исключительно на свои чувства, натянувшиеся тонкой нитью. Неистово ласкал языком пульсирующую жилку, одновременно массируя спину руками. Рассудок мутнел, как после нескольких бокалов дорогого коньяка. Ее запах, смелые прикосновения и сдавленные стоны погружали его в неадекватное, неконтролируемое состояние, отчетливо напоминающее одержимость.
Таня вошла во вкус и с азартом отвечала на откровенные ласки, быстро перебирая пальчиками, гладила плечи и торс, — все, до чего только могла дотянуться. Громкий вскрик сорвался с уст, как только жадный рот завладел ее соском. Она невольно закусила губу и выгнулась навстречу дерзкому языку и сильным рукам.
Дымов хотел наслаждаться каждой секундой ее близости и растянуть их общее удовольствие, но животные инстинкты брали свое, непреодолимое желание рвалось наружу. Она заводила его до такой степени, что тело искрилось от перевозбуждения. Все движения были резкими и грубыми, но он видел, что Тане это нравится, что она вспыхивает, словно спичка, от огня его страсти. Ткань боксеров натянулась так сильно, что, казалось, вот-вот лопнет. Но терпение лопнуло раньше, как мыльный пузырь. Стас отогнул резинку трусов, высвобождая затвердевший член.