В плену желаний

Бигси Анна

Куликова, в который раз поражалась, какой необыкновенный мужчина ей достался. Его поступки никогда не укладывались ни в какие рамки, и невозможно было предугадать, как он поведет себя в той или иной ситуации. Но ей это нравилось — каждый раз испытывать новые эмоции, яркие, сильные.

При воспоминании о вчерашнем бурном сексе рассудок мутнел, а щеки заливались румянцем. Его рука, заглушающая протяжные стоны, ударная доза адреналина в крови, усиливавшая ощущения, и умопомрачительный оргазм, накатывавший волна за волной. Инстинктивно сомкнув бедра, Таня

ощутила привычный жар внизу живота и поспешила встать, не позволяя огню желания распространиться по всему телу.

Дымова в спальне не оказалось, и можно было подумать, что он уже ушел на работу, но за стеной вдруг раздались голоса. Куликова не вслушивалась в этот разговор, потому что ее он совершенно не касался. Она спокойно заправила постель и, одевшись, хотела выйти из комнаты.

— Между прочим, судья еще в розыске. Ты понимаешь, какие проблемы у нас могут быть, если обнаружат ее труп? — голос Зиминой заставил остановиться прямо у двери.

— Да мне похуй! Сейчас главное вытащить оттуда Громова, а то у него совсем уже крыша поехала.

Ответ Стаса выбил почву из-под ног. Кончики пальцев вмиг стали холодными, как ледышки. Таня не могла даже пошевелиться.

— А о ком-нибудь, кроме него, ты подумал? Хочешь погон лишиться?

— Лен, успокойся, у меня все под контролем.

— Ну-ну.

Остальные фразы доносились будто издалека. Хлопнула входная дверь, и в следующую секунду Дымов появился в спальне:

— Я думал, ты еще спишь. Куда так рано вскочила?

— На смену скоро заступать.

— Ну хоть полчаса у нас есть? — спросил он, притягивая Таню к себе.

— Стас, я случайно услышала ваш разговор, — она высвободилась из объятий и отстранилась. — Судья — это Ира?

— Да, — честно ответил Дымов и скрестил руки на груди, приготовившись к напряженному разговору.

— И ты знаешь, где она находится? — Куликова осторожно прощупывала почву, словно шла по минному полю. Один неверный шаг, и могут начаться необратимые процессы.

— Да, — так же сухо повторил Стас. Он не собирался выкручиваться и уходить от ответа, просто не видел смысла, но эта ситуация ему уже не нравилась.

— Почему мне ничего не сказал? — Таню удивляло, какое спокойствие и хладнокровие демонстрирует сейчас Дымов. Он переживал все свои эмоции внутри и умело скрывал их от посторонних глаз.

— Потому что это не твое дело, — отрезал Стас, пытаясь сдерживать свои порывы. Терпеть не мог все эти разборки, выяснения отношений — бесполезная трата времени и нервов.

— Не мое дело? — возмутилась Куликова, чувствуя, как обида горьким комом встала в горле. — Ты обещал найти ее и все это время лгал мне? — медленно произнесла она, отказываясь верить в правдивость собственных слов.

— Я выполнил свое обещание, — Дымов уже закипал от злости. Необоснованные претензии выводили его из себя, и, уже не заботясь о том, как это выглядит со стороны, он добавил: — О том, что с ней будет после, разговора не было.

Таня замерла на месте и не могла вымолвить и слова. Просто смотрела в его холодные глаза,

ища хоть капельку сострадания, но Стас был жесток — он не давал никакой реакции, хотя бушующий огонь сильно обжигал грудь изнутри.

— Когда мы встретились в первый раз, я подумала, что ты моральный урод, но потом сумела разглядеть в тебе человека, — Куликова нашла в себе силы заговорить. — Я поверила тебе и обратилась за помощью. Неужели я так ошиблась? — мрачный тон и взгляд, полный отчаянья не сумели пробить защитную броню, Дымов вынес эту атаку и промолчал.

Таня не ожидала, что наткнется на отстраненность и непонимание. Казалось, только-только между ними установился тесный контакт, они притерлись друг к другу, привыкли, а сейчас вдруг стали чужими людьми.

— А спал ты со мной, чтобы усыпить бдительность?

— Нет.

Больше всего боялась услышать ответ именно на этот вопрос, но он немного успокоил, значит, еще не все потеряно, значит, в своих чувствах Стас был искренен, и ему можно дать шанс. Куликова шумно выдохнула, подавляя мерзкое чувство обиды.

— Расскажи мне все, я имею права знать, — примирительно сказала она.

— Нет, не имеешь! — Дымов повысил голос. — Я сказал, не лезь! Я во всем разберусь сам.

Последняя надежда рухнула, оседая обломками на хрупких женских плечах.

— Спасибо, уже разобрался. Ее могут убить, а тебе плевать! Да за всю свою жизнь с Петей я не была так разочарована, как сейчас! А знаешь, чем он лучше тебя?

— Ну-ка.

— Он человек, а не бездушная скотина, — Таня уже не заботилась о том, что ее слова могут причинить боль. Злость застилала глаза. — И он никогда бы не поставил под угрозу чужую жизнь ради собственной выгоды.

— Если он такой хороший, че ты тогда здесь делаешь? — Дымов не вытерпел. Сравнение с другим мужчиной сильно задело его самолюбие. Настолько, что сводило зубы. — Вали к нему.

— Да, ты прав, больше меня не увидишь!

— Скатертью дорога! — гневно бросил он и с силой пнул дверь ногой, так, что она распахнулась и ударилась о стену.

Куликова испуганно вздрогнула и отшатнулась. Еще никогда она не видела Стаса таким взбешенным и не хотела больше испытывать его терпение. Молча вышла в коридор и, оставив на комоде ключи от квартиры и машины, покинула помещение.

«Тоже мне цаца, блядь», — мысленно выругался Дымов и, пройдя на кухню, налил себе кофе. В очередной раз он убедился, что серьезные отношение не для него — образ одинокого волка привычнее. «А знаешь, чем он лучше тебя?» — резко всплыло в голове. «Лучше тебя», — эхом раздавалось в ушах. Громко зарычав, Стас скинул со стола всю посуду и, тяжело дыша, посмотрел на множество осколков, рассыпанных по полу.

Москва

Вздрагивая от порывов пронизывающего ветра, Бушин наблюдал за тем, как могильщики кидают землю, с глухим звуком ударяющуюся о крышку гроба. Незнакомое ранее чувство безысходности парализовало его тело. За толстым слоем земли исчезала последняя надежда.