В плену желаний
Шрифт:
Громов взглянул на часы и нервно постучал пальцами по столешнице, раздумывая, что же предпринять. Ира наверняка уже спала, ведь они не договаривались о встрече. Решив не будить ее, Тим вышел из кабинета управляющего и, закрыв его на ключ, направился к себе.
Сквозь сон Романова почувствовала невесомые касания горячих губ на своих обнаженных плечах и улыбнулась. За этот небольшой промежуток времени она так привыкла просыпаться в его надежный объятиях, что сегодня, оказавшись в кровати одна, ощутила холодную пустоту внутри и непонятную тревогу. Что-то изменилось между ними, хоть Тимур и делал вид,
Но сейчас Громов вернулся, он снова с ней, такой родной и любимый. Тепло и безграничная нежность наполнили ее душу, нестерпимо хотелось дотронуться до него, поцеловать каждую клеточку тела. Весь день она ждала этого, а когда дождалась, никак не могла взять эмоции под контроль и повернуться к нему, чтобы с жадностью ответить на горячие ласки.
Тимур глубоко дышал носом, улавливая едва ощутимый запах. Ее запах. Ни с чем не сравнимый, будоражащий сознание, кружащий голову, заставляющий кровь мгновенно вскипать в жилах. Это его женщина! Она принадлежит только ему одному! Тим шумно выдохнул и, откинув одеяло в сторону, провел пальцами по позвоночнику. Уловив едва слышный стон, продолжил гладить спину.
— Ты ждала меня, — хрипло прошептал он, когда понял, что Ира полностью голая.
— Очень, — она соблазнительно потянулась и хотела прильнуть к Громову всем телом, но он не разрешил, навис над ней и принялся покрывать легкими поцелуями обнаженные лопатки и ребра, медленно спускаясь вниз.
Ирина довольно постанывала, наслаждаясь близостью любимого мужчины. Находясь на границе сна и реальности, она будто попала в облако эйфории. От жарких губ, невесомо порхающих по гладкой коже, стаи мурашек то и дело разбегались в разные стороны, заставляя Иру прерывисто вздыхать.
Добравшись до поясницы, Тим просунул руки под живот и, проведя ладонями вверх, бережно сжал упругие полушария, затем надавил пальцами на торчащие соски и провел языком по позвоночнику. Романова сладко застонала и выгнула спину, все тело онемело от охвативших ее ощущений. Она привыкла к его рукам, но сегодня Громов был особенно нежен. Дрожал от желания, но не спешил овладеть ею, он проживал каждую секунду их близости, словно она могла стать последней. Жадно целуя спину, он впитывал в себя неповторимый вкус ее кожи, что бы завтра ни случилось, этот вкус останется с ним навсегда. Не прекращая сжимать налитую грудь, Тимур принялся ласкать округлые ягодицы, облизывая их и осторожно прикусывая.
С каждой секундой его напор становился все сильнее, Ира уже не сдерживала призывные стоны. Ее тело, как мягкая глина, отзывалось на любое движение мастера. Она томно извивалась в ожидании, когда же Громов перестанет ее мучить и даст наконец дотронуться до него.
— Тимур, я тоже хочу тебя.
— Не сегодня… Расслабься.
Не дав ей опомниться, он приподнял ее за ягодицы, вынуждая встать на колени, и припал губами к неприкрытой промежности.
Ира вскрикнула от неожиданности и, забыв, как дышать, начала судорожно хватать ртом воздух. Паника охватила ее буквально на несколько секунд, но Тим не позволил отстраниться, порывисто целуя изнывающую от желания плоть. Ирина задрожала не в силах больше сопротивляться и погрузилась в пучину особого, деликатного удовольствия.
Бережно
Ира протяжно стонала, испытывая целую бурю совершенно разных, непередаваемых эмоций, и призывала не останавливаться. Легко и непринужденно Тимур делал с ней то, что она считала пригодным только для взрослых фильмов, и даже не представляла, насколько это приятно. Острая, колючая щетина и невероятно мягкий язык смешивались во взрывной коктейль, даря необыкновенно яркую гамму чувств. Нервно вздрагивая от каждого прикосновения, Ирина громко вскрикивала и сжимала простынь в кулаках.
Воодушевленный ее реакцией, Громов продолжал изучать самый сокровенный участок ее тела. Его напряженный горячий язык нетерпеливо вонзался в ее влажную плоть, проникая все глубже.
Романова металась по кровати и надрывно стонала, тело горело в любовной лихорадке, от таких откровенных ласк кружилась голова. Она чувствовала, что на грани, еще чуть-чуть, и… Тимур тоже это понял и резко отстранился, но ненадолго. Скользнув ниже, захватил ртом пульсирующий бугорок, попеременно надавливая и посасывая. Волна сокрушительного оргазма накрыла ее неожиданно, разбивая сознание на миллионы осколков, Ира закричала и сжала простынь, что было сил. Тим не останавливался ни на секунду, слегка теребя клитор, продлевал ее ощущения.
Давая Ирине возможность немного отдышаться, он нетерпеливо целовал бархатистую кожу ягодиц, постепенно поднимаясь вверх. Едва сдерживая рвущуюся наружу страсть, провел головкой члена по разгоряченной промежности и плавно вошел до основания. Ира инстинктивно прогнулась в пояснице, увеличивая глубину проникновения, и не успела опомниться, как внизу живота снова заныло.
Позволив ей полностью лечь на живот, Громов медленно двигался внутри, постепенно наращивая темп. Пылко целовал и массировал хрупкие плечи. «Моя, только моя», — одержимо повторял он, как мантру.
Романова находилась в прострации, почти ничего не соображая, только ощущала, как кровь, вскипев в жилах, огненной лавой течет по венам. Каждый рваный толчок вызывал восторг и все ближе подводил к пику блаженства.
Срывая хриплые стоны, Тимур стремительно подходил к финишу. Возбудившись до невозможности, он мог кончить в любую секунду, но сдерживался из последних сил, желая помочь Ирине еще раз взлететь к небесам.
Поняв, что она на грани, Громов резко ускорился. Несколько грубых, ритмичных толчков, и мощный оргазм, как вспышка, затмил все остальные эмоции. Тим вошел на всю длину и, замерев, накрыл Иру своим телом, отправляя их обоих в невесомость.
Он никак не мог прийти в себя, несколько секунд просто не шевелился, сил не было совершенно. Наконец отдышавшись, скатился на бок и прижал к себе слегка подрагивающее тело любимой женщины.
— Я думала, ты не придешь, — пробормотала Ирина, удобнее устраиваясь на его груди.
— Почему?
— Ты весь день не появлялся, я волновалась…
— Прости, дел очень много, некогда передохнуть, — пояснил Тимур и поцеловал ее в висок.
— Я понимаю, просто соскучилась.
— А я-то как соскучился. Спи давай, поздно уже.