В плену желаний
Шрифт:
Алексей озадаченно смотрел на захлопнувшуюся дверь и никак не мог уложить случившееся в своем сознании. Все получилось как нельзя лучше, но что-то в этой ситуации его настораживало, как-то все было неправильно, и неприятный осадок от разговора присутствовал.
Обуреваемая противоречивыми чувствами, Голковская покинула здание и направилась к своему автомобилю. Щелкнув брелоком, она села в машину и, громко хлопнув дверью, опустила голову на руль. Несколько минут девушка не шевелилась, размышляя как ей сейчас поступить. На ходу придумать гениальный план по возвращению бывшего любовника не получилось, но Света не собиралась сдаваться. «Ты все равно будешь моим!» — прошипела
Глава 16
Московская Область. БО «Васильки»
Час за часом приближался рассвет, но Тимур не спал. Тяжелые мысли не отпускали ни на минуту. Он безумно переживал за Иру, но не мог узнать про ее состояние, не привлекая ненужного внимания. Громов не находил себе места, как зверь, загнанный в клетку, мерил шагами комнату. Несколько раз ложился в кровать — бесполезно, уснуть не удавалось. Лишь только закрывал глаза, как события этого для, будто в фильме, появлялись перед ним. Мучительно медленно Тим вновь проживал эти моменты, мысленно раскладывая их на атомы и замечая малейшие детали, на которые сразу не обратил внимания. Во всем произошедшем он винил только себя, ведь знал, что Гринев так просто не простит ему обиду. Знал, но, погрузившись в свои переживания, не сделал абсолютно ничего, чтобы защитить Ирину.
— Идиот! — звучно выругался на себя Тимур.
Устало опустился в кресло и откинулся на спинку, подложив под голову руки. Рассматривая причудливые тени на потолке, он сам не заметил, как провалился в темную пустоту.
— Мурчик, — услышал где-то над ухом и неприятно поморщился.
Почувствовав, как острые длинные коготки пробежались по его колючей щетине, нетерпеливо спускаясь вниз к шее, Громов безошибочно поймал запястья Базановой и резко открыл глаза.
— Что ты здесь делаешь? — зло спросил он, выпустив ее руки из своих. Посмотрев на часы, понял, что не проспал и часа.
— Пришла к своему котику. Му-у-урчик, мы так давно не были в кровати, твоя кошечка соскучилась, — ворковала Карина и ластилась к Тимуру, не замечая его плохого настроения.
Еще одна бессонная ночь окончательно выбила Тима из колеи. Он с трудом сдерживал свои истинные эмоции. Меньше всего сейчас хотелось разборок с Базановой, но изображать из себя ласкового любовника сил совершенно не было. Вскочив с кресла, Громов схватил Карину за плечи и грубо встряхнул.
— Я тебя разве звал? — его голос звучал угрожающе, а в потемневших глазах полыхал яростный огонь.
— Нет, — проскулила девушка и непроизвольно сжалась. Впервые она видела Тимура таким, но вместо того, чтобы задрожать от страха, Базанова ощутила небывалое возбуждение, дыхание перехватило, а трусики моментально стали влажными.
— Тогда какого хера ты приперлась?
— Да, Мур! Еще! Ты так меня заводишь, — застонала Карина, томно облизывая пересохшие губы.
— Да пошла ты! — сквозь зубы процедил Громов и, передернув плечами, швырнул ее в кресло.
Тим почувствовал невыносимое отвращение к ней. Смерив Базанову презрительным взглядом, он вышел из комнаты и громко хлопнул дверью.
Девушка вздрогнула от неожиданности и, не шевелясь несколько секунд, пыталась осознать, что произошло, но, так и не найдя объяснения поведению Тимура, встала и подошла к окну.
Тяжелые тучи затянули небо, создавая мрачную атмосферу. Крупные капли дождя громко стучали в окно и медленно стекали по холодному стеклу. Нехорошее предчувствие
Ира чувствовала, как периодически кто-то подходил к ней, осматривал, совершал какие-то манипуляции, но не имела ни малейшего желания открывать глаза. Под действием успокоительных эмоции притупились, уступая место безразличию. Балансируя между сном и реальностью, Романова все отчетливее ощущала пустоту внутри себя. Ей было хорошо, эта пустота спасала от всего, в ней Ира нашла утешение, спрятавшись от переживаний и гнетущих мыслей. Она смогла наконец остановиться в одной точке и на мгновение обернуться.
Столько лет Ирина не жила, а будто спала в коконе, все чего-то ждала, а точнее кого-то. Встреча с Тимуром, пусть и при таких обстоятельствах, перевернула всю ее жизнь с ног на голову. Как только заглянула в его глаза, ее сердце сбилось с ритма, пропуская удар за ударом. На каком-то интуитивном уровне Романова доверилась ему, сразу же и безоговорочно. С первой секунды их знакомства она была убеждена, что Громов не причинит ей вреда. Вспоминая все до мельчайших подробностей, Ира начинала осознавать, что влюбилась в него без памяти еще тогда, при первой встрече. Это чувство, чистое и светлое, подобно цветку, распускалось в ее душе. Наконец решившись выбраться из своего кокона, она открылась Тимуру, послав к чертям голос разума. Но сейчас, трезво оценивая ситуацию, Ира понимала, что сама во всем виновата. Тот человек, герой, способный на подвиги, — всего лишь плод ее воображения. Настоящий Громов ничего ей не обещал и даже не давал повода на что-то надеяться. Но глупому сердцу не прикажешь, оно почему-то выбрало самого недостойного мужчину, который просто вытер об нее ноги.
Сколько раз Романова видела на скамье подсудимых отборных мерзавцев и девушек, сидевших в зале суда, называвших себя их женами, невестами. Они до последнего оправдывали своих возлюбленных, а Ира всегда удивлялась, как можно быть настолько слепыми… И вот она практически в той же ситуации — Тимур оказался именно таким мерзавцем, как она могла вообще видеть в нем хоть что-то хорошее? Он видел в ней не женщину, а товар, приносящий прибыль этому грязному борделю.
Безумно больно было признавать свои ошибки. В груди будто образовалась дыра, из которой по капле вытекала душа. Но как бы трудности ни ломали ее, Ирина справится, когда-нибудь рана затянется. Вопреки всему она должна это пережить и стать сильнее. Громов не достоин ни ее слез, ни ее переживаний.
Раздались шаги в коридоре и, сердце ее тут же забилось с удвоенной силой.
— Привет, — услышала она соседку по палате и замерла в ожидании ответа.
— Привет, — этот голос, мягкий, с присущей только ему хрипотцой обволакивал, задевая все самые потаенные фибры ее души. — Как ты себя чувствуешь?
Романова распахнула глаза и попыталась взять себя в руки. Дыхание участилось, а ладони вспотели. Зачем он пришел? Почему продолжает мучить ее? Неужели мало тех страданий, что он ей причинил? Вопросы множились в ее голове, но ответы не находились. Продолжая внимательно слушать их разговор, Ира старалась не пропустить ни слова.