В погоне за блаженством
Шрифт:
— Как здесь здорово, правда?
— Скоро разразится гроза, — сказал он, увидев вдалеке вспышки молнии.
— А я люблю грозу, когда я дома и в безопасности, — засмеялась Рени.
Он услышал, как опять заиграли вальс, и повернулся к ней.
— Разрешите?
— С удовольствием, сэр. — Улыбаясь, она шагнула ему навстречу.
Но вместо того чтобы закружиться в вихре вальса, он стоял и смотрел на нее. В глазах его было столько нежности и ожидания… Он наклонился и поцеловал ее. Это был ласковый, исполненный любви поцелуй. Рени словно обезумела. Она обняла его за шею и притянула ближе к себе.
— Рени, — услышала она его голос, — я люблю вас.
— Что? — Она стояла, не в силах вымолвить хоть слово.
Маршалл порывисто шагнул к ней и еще раз поцеловал.
— И я вас люблю, — прошептала она, совершенно растаяв.
Он улыбнулся.
— Вы выйдете за меня замуж?
— Замуж? — Она широко раскрыла глаза.
— Да, — уверенно сказал он.
— Да, да! — закричала она, крепко обнимая его.
— Замечательно! — промолвил он, склонив голову.
— Говорю тебе, Джули, я видел их здесь вдвоем, — доказывал Филипп, с нескрываемой ревностью наблюдавший, как Маршалл и Рени целовались.
— Поэтому ты привел меня сюда? Посмотреть, как эта девчонка…
— Едва ли она одна в этом виновата, дорогая. Пойдем лучше потанцуем и повеселимся. Пусть все узнают о нашей помолвке сегодня.
— Нет, — сказала она нерешительно. — Мы это сделаем на папином вечере на следующей неделе. — А про себя подумала: «Потерял меня навсегда и пытается возместить потерю».
Филипп вздохнул, огорчаясь из-за упорства Джулианы. Иногда она бывает такой надоедливой! Они вернулись к гостям, оставив Маршалла и Рени одних.
— Когда? — Настойчиво спросил Маршалл.
— Что когда?
— Когда мы поженимся? Это будет грандиозное торжество!
Она посмотрела на него с обожанием.
— Маршалл, мне все равно, какая будет свадьба. Я только хочу, чтобы мы были вместе.
— Ты уверена?
— Конечно. Ведь отца больше нет. А с тобой мне будет хорошо.
— Тогда давай поженимся сейчас же.
— Что?
— Давай уедем. Я знаю священника, который нас обвенчает.
— А как же Джулиана? Твоя семья?
— Это мне решать. Тебе нужно что-нибудь взять с собой?
— Совсем немного.
— Прекрасно! Через пять минут я буду ждать тебя здесь.
Она кивнула и, замирая от счастья, поспешила в дом. Через несколько мгновений Рени появилась с дамской сумочкой.
— Готова?
— А ты?
— Да. Я безумно хочу этого. Ты боишься?
— Да.
— Не надо. Я люблю тебя.
— И я люблю тебя.
Взявшись за руки, они осмотрительно обошли вокруг дома и направились к ожидавшему их экипажу Уэстлейков.
— Как быстро! — засмеялась Рени.
— Я знаю влиятельных людей, — усмехнулся он, — они нам помогут.
— Таких,
Он подмигнул ей и усадил в экипаж.
— К священнику Гордону!
Экипаж тронул с места. Рени и Маршалл сидели напротив друг друга.
— Садись сюда. — Маршалл показал на место рядом.
Она прижалась к нему, а он наклонился и нежно поцеловал ее.
— Это далеко?
— Около часа езды. По дороге в Сидархилл.
— Маршалл! — воскликнула Рени.
— Что? — Он даже подпрыгнул от неожиданности.
— А это не очень опасно?
— Опасно? — спросил он с недоумением.
— Ведь мы здесь совсем одни.
— Для тебя — да. Тебе всегда угрожает опасность, когда ты со мной наедине, — пошутил он и наклонился, чтобы снова поцеловать ее, но она его оттолкнула.
— Я не имела в виду тебя, я имела в виду… — она запнулась, — Магвира.
— Не волнуйся, любимая. Уж здесь, в моем собственном экипаже, он меньше всего ожидает меня.
Рени вздохнула.
— Не хочу никаких последствий нашего безрассудства.
— Нашего — что?
Она покраснела.
— Рени, — сказал он серьезно, — это не безрассудство. И то, что мы собираемся сделать сейчас, тоже не безрассудство. Я полюбил тебя, как только увидел впервые на пристани.
— Неужели?
Он прижал ее к себе и страстно поцеловал, от чего у нее захватило дух. Он стал целовать ее шею, вызывая в ней ответное желание. Шаль незаметно соскользнула вниз. Она почувствовала его горячее дыхание, когда он осыпал поцелуями ее вздымающуюся грудь. Одним движением он вдруг спустил платье и освободил ее округлые упругие груди. Тревога сменилась восторгом. Рени почувствовала боль, которая разрасталась внутри, когда она прижимала его голову к себе, ощущая вкус его нетерпеливых губ.
— Маршалл, я люблю тебя, — прошептала она.
Он поднял голову и снова жадно поцеловал ее, пытаясь этим поцелуем сказать то, чего не мог выразить словами. Он нисколько не сомневался, что поступает правильно. С тех пор как он стал жить у Элиз, он больше не связывал в своих мыслях Рени с Элизабет. Рени была бесхитростным человеком — честным и откровенным. Для него это являлось главным. Ему надоело женское притворство. Он посвятит себя ей и сделает ее счастливой. Зачем ей знать об Элизабет? Вполне достаточно и того, что он рассказал о своей первой женитьбе. Зачем бередить душевную рану? Маршалл старался забыть о физическом сходстве двух женщин. Впереди страстная ночь, которую он ждал, может быть, всю жизнь.
Впервые Рени не чувствовала ни беспокойства, ни вины. Она призналась себе самой, что в продолжение этого вечера всем своим существом стремилась к нему. Теперь его объятия опьяняли сильнее, чем шампанское.
Однако Маршалл вдруг отодвинулся, поправил на ней платье и накинул на плечи шаль.
— Что случилось?
Ему понравилась ее невинность, и он криво усмехнулся.
— Моя дорогая, до тех пор, пока мы не оформили брачные отношения, нам лучше держаться подальше друг от друга, Рени вопросительно посмотрела на него, но, так же как и он, отодвинулась в недоумении. Но тут ее взгляд остановился на небольшом бугорке, выпирающем сквозь плотно облегающие брюки. Она залилась краской, а Маршалл громко расхохотался.