В погоне за Иштар
Шрифт:
Римма прыснула и увлекла меня подальше от без пяти минут жениха с его «другом» – к другой барной стойке.
– Эй, бармен, - обратился к роботу за стойкой смуглый шатен атлетического сложения с зеленой ветвью дальней разведки на груди, – Марсианский восторг дамам и скотч с сухим вестерианским льдом мне.
– Виктор, ты ли это? Я не узнала тебя без грима!
– Да, Тар, я только с корабля, не успел переодеться. Рим, - шатен расцеловался с подругой-бывшей однокашницей, собственно, она нас и познакомила, в надежде, что между нами вспыхнет нечто большее, чем симпатия, но расчеты
– Надолго на Землю, неустрашимый бродяга? – я не могла удержаться, чтобы не подколоть приятеля, к тому же Марек с этой Мариэн здорово меня разозлили.
– Ну, хоть космобиолухом не называешь больше, и то спасибо, - добродушно усмехнулся Вик, блеснув фосфоресцирующей полоской зубов, и, заметив, что я смотрю на него выжидающе, продолжил, - На две недели, завтра с компанией вылетаем на Ибицу.
– На Ибице должно быть весело сейчас, - светским тоном поддержала я беседу, сосредоточившись на коктейле. Как это у них получается? С виду «марсианский восторг» - такой большой, а пьется за пару секунд? Все дело наверно, в марсианском пористом ликере… Я сделала знак бармену – повторить…
– Весело – не то слово! Я узнал, что ты будешь здесь, и приехал сюда.
Я молчала, потому что мне нечего было на это ответить. Если буду молчать, есть надежда, что Виктор поймет и сменит тему разговора. Увы, надеждам в этот вечер вообще не суждено было сбыться.
– Я искал тебя, Тара. Думал о тебе каждый вечер все эти месяцы…
– Ну, это потому, что в команде экипажа не было девушек, - попробовала я отшутиться.
– Тара, это была экспедиция на Клину*, - укоризненно сказал Виктор, - Команда на семьдесят процентов состояла из девушек. (*Клина – законодатель мод Галактического Сообщества) Просто мне нужна только ты.
– Виктор, я думала, мы все обсудили еще неизвестно когда, - жалобно простонала я, но упрямый космобиолог не внял моим мольбам.
– Махнём на Ивису, Тар? Будет весело, обещаю тебе! Тусовки, тотализаторы… Там будет один известный йог, Шваноджи или Шилоджи, или…
– Свеноджи, - подсказала я, поскольку имела честь как-то посетить совместные тусовки с упомянутым йохом.
– Точно, Свеноджи! Тар, там будет все, как ты любишь!
Похоже, Виктор успел уже как следует подзаправиться горячительным еще до нашей встречи, иначе как объяснить, что после одного бокала виски он позволил себе обнять меня за талию и притянуть к себе.
Я попробовала освободиться:
– Я люблю древнюю восточную философию и мифологию, но никак не поедание кактусов и дойку жапсов в компании престарелого шведа-нимфомана, выдающего себя за садху, Вик, - я безуспешно пыталась оторвать от себя его руку, сердито уставившись на нагловатую ухмылку парня. Но переведя взгляд и обнаружив Марека, взирающего на нас с гневно скрещенными на груди руками, кокетливо положила свою ладошку в красной перчатке поверх руки космобиолога и доверчиво прильнула к его боку, чем надо сказать, повергла Вика в некоторое недоумение.
Зато вдосталь насладилась гневным замешательством на лице Марека. Он не выглядел уже таким довольным,
Но в следующую секунду и тени недовольства не осталось на его идеальном лице. Нарочно не замечая Вика, мой герой собственническим жестом привлек меня к себе, запечатлев на губах поцелуй, несколько более долгий, чем следовало. А за то, что рука его сползла несколько ниже, чем полагалось, незамедлительно получил по этой самой шаловливой конечности, и плевать мне, что такое поведение «герлы» может отразиться на его авторитете в глазах прогрессивной общественности. Нечего совать руки, куда не следует.
Тень недовольства лишь на миг промелькнула на лице милого, и жесткая складка у губ мгновенно разгладилась.
– Тар, крошка, ты обворожительна в этом костюме, - промурлыкал он, продолжая ощупывать меня, правда, уже только взглядом. И добавил, склонившись к самому уху, - Но еще обворожительнее была бы без него…
Марек зарылся носом мне в волосы:
– А может ну его, этот Хэллоуин?
Все еще сердитая на него, я разозлилась еще больше и прошипела:
– Мы же договаривались…
Этот наглец не дал мне договорить, притянул к себе и поцеловал опять. Отстранившись, продолжил ласкать большим пальцем мои губы:
– Помню-помню, ты сегодня тусишь напоследок с Риммой – привет, Рим!
Подруга кисло кивнула в ответ.
– А я не вмешиваюсь. Почти не вмешиваюсь, - поправился он и притянул к себе снова. Горьковато-свежий запах парфюма кружил мне голову, губы Марика были мягкими и горячими. Черт возьми, он-таки знает толк в поцелуях! Я отстранилась, чтобы перевести дыхание, когда услышала низкий, грубый голос с почти громовыми раскатами в нем:
– Девушка танцует?
В двух шагах от нас стоял самый настоящий пират, как будто только что сошедший с обложки старинной книги о мореплавателях. Зюйдвестка с черепом, алый платок на могучей шее, белая рубаха с небрежно распахнутым воротом, рукояти старинных револьверов за поясом, высокие морские сапоги… И черная полумаска, вместо полагающейся по случаю повязки на один глаз. Голограмма разноцветного попугая на плече довершала картину. Подошедший был на полголовы выше Марека и куда шире в плечах. А жених у меня, мягко говоря, немаленький! К тому же несмотря на маску, чувствовалось, что еще и лет на десять – пятнадцать старше. Может быть, этот факт, может быть что-то еще заставило моего без пяти минут жениха оставить при себе надменную грубость, которая уже висела у него на языке, и, впрочем, довольно неприязненно ответить:
– Вы ошиблись, уважаемый. Девушка закусывает.
С этими словами Марик протянул мне тоненькую шпажку, которую только что подцепил со специальной подставки, с кусочками вяленой говядины на ней, с ароматными ломтиками апельсина и крупными оливками. Видимо, говядина и вывела меня из себя окончательно (ну неужели за столько времени так сложно запомнить мои привычки?!). Причем настолько, что я явно ненадолго, но основательно тронулась головой. Иначе как объяснить то, что я приняла руку в перчатке?!