В погоне за миллионером
Шрифт:
— У меня сегодня плотный график. Пообедать можно и в кабинете. Светочка, солнышко, закажи, пожалуйста, — ослепительно улыбнулся и открыл для Акуловой дверь. Добавить галантностью, так добивать. Взгляд невольно цеплялся за новую прическу женщины. Ей невероятно шло. Короткое каре подчеркивало черты лица, делая их более выразительными и женственными. Если раньше она выглядела агрессором, то сейчас стремилась к образу жертвы обстоятельств.
— Красивая прическа, но цвет не твой. Мне нравится платье. На этом с дежурными комплиментами предлагаю закончить, — пододвинул стул и проводил взглядом Акулову, которая демонстративно
— И что же мы начнем теперь? — чуть откинулась на подлокотник, превращаясь в грациозную пантеру.
— Это я должен спросить. Ты заявилась ко мне без приглашения, натравила журналистов. Что тебе нужно? — сам сел на стул, который предлагал ей ранее. Настроение было оторви и брось, шумиха повлекла просто нереальное количество трудностей. То и дело звонил телефон, большое совещание с руководителями направлений к концу превратилось в раздражающий фарс. Хорошо хоть показатели хорошие почти у всего, кроме злосчастных кофеен. Но с ними он еще разберется, сразу после того, как сварит суп из акульих плавников. Очень хочется!
— У меня есть к тебе деловое предложение. Мы же оба люди бизнеса, не так ли? Предлагаю сразу говорить на понятном нам языке, — провела кончиками пальцев по шее и медленно спустилась к декольте. Взгляд мужчины инстинктивно зацепился за это движение и замер в районе округлой, подчеркнутой фасоном груди.
— Отвлекать мое внимание при этом обязательно? — хмыкнул он, вспоминая с кем разговаривает. Заодно вспомнил еще начало Братьев Карамазовых, немного из Евгения Онегина и пирожки Маргариты Семёновны. Последние привели в чувство мгновенно.
— Я не отвлекаю, это, скажем так, презентация продукта, — хитрый прищур огромных глаз, соблазнительная улыбка на губах. Ого, это платье не на молнии! Она проворно развязала пояс и с грацией дикой кошки встала с дивана. Податливая ткань скользнула по телу и обнажила высокую грудь, закованную в дорогое кружевное бельё. Взгляд скользнул ниже по плоскому животу и тонкой кружевной полоске.
— И какой же у этого продукта ценник? — усмехнулся Вальдемар, продолжая думать о волшебных пирожках. Работало на ура, особенно, когда разыгравшаяся фантазия представила приближающийся к нему беляш в кружевном белье. Мотнул головой, стряхивая наваждение. Это уже перебор.
— Предложение будет выгодным, — подошла и уселась к нему на колени, оседлав. Лозовский чуть не выдал шуточное «иго-го», но сдержался.
— Излагайте, — откинулся назад, позволяя женщине почувствовать себя хозяйкой положения. Та ни в чем себе не отказывала: расстегнула его пиджак и принялась за пуговицы рубашки.
— Мой теперь уже бывший муж с ирландскими корнями и русским гонором, как вы знаете, не так давно угодил за решетку. И взвалил на мои хрупкие плечи, — рубашка была расстегнута уже наполовину. Пуговки не сопротивлялись, расстегивались быстро, как для того и были пришиты. — Огромный бизнес с кучей долгов. И мне нужна помощь, — провела прохладной ладошкой по обнаженной груди. — Сильного и успешного мужчины, который возьмет всё в свои руки, — взяла его руки и положила себе на талию. — того, кто сможет оценить и меня, и его…
– Даже так? — Вальдемар послушно сжал тонкую талию руками, не удержался — спустил руку ниже, сжав ягодицу.
Думать о пирожках и осликах становилось все сложнее. Ни одной строчки из Достоевского и Онегина в голове. Да, таких переговоров у
— А как же любовь? Романтика и все такое? — поинтересовался в очередной раз протрезвевший миллионер. — Может, стоило сначала за ручки подержаться? — говорить это, когда верхом на тебе сидит полуобнаженная красивая женщина — особый вид удовольствия. Извращенного. Как раз для, теперь скандально известного, Лозовского.
— Мы же взрослые люди, зачем тратить время на школьные игры? Мы оба знаем, чего хотим, — склонилась, чтобы прикоснуться к его губам. Он уже чувствовал теплое, манящее дыхание и готовился устроить большой облом маленькому коварному плану. Как обломали его…
«И там шальная императрица,
В объятьях юных кавалеров забывает обо всем!
Как будто вечно ночь будет длиться!
Как будто разочарованье не наступит с новым днем!»
Глава 10. О желаниях и возможностях
— Извини, бабуля звонит. Брысь,— небрежно шлепнул ладонью по бедру, прогоняя. — Бабуля — это святое.
«Когда так страстно бирюзовым взглядом смотрит офицееееер...»
Выражение лица Акуловой так и хотелось сфотографировать и запостить в инстаграм со словами: «Меня променяли на бабулю». Правда, тогда желтую прессу так бомбанет, что полетят по закоулочкам не только клочки газет, но и мозги Вари, которой придется это все сглаживать. Пока доставал телефон из кармана запал Аллегровой и вместе с ней Маргариты Семёновны закончился. Аура момента разбита, осколки сметены в совочек и направлены по адресу. Акулова быстрыми движениями приводила себя в порядок.
— Я, конечно, слышала, что ты странный. Но чтобы настолько, — хмурилась женщина. Резкое движение и пояс надежно завязан на талии. — Ты не девственник, а?
«Эх, какие виды потеряла страна», — с легкой долей иронии отметил про себя Вальдемар.
— Просто не сплю с кем попало, — резонно заметил мужчина. — Особенно с женщинами, которые ищут мой кошелек в штанах. Поверь, я знаю кому и где заплатить за лучший секс в жизни.
— А ты так сразу на мне клеймо поставил, да? Поверил желтой прессе, сплетням. Мужчина называется, — огрызнулась женщина, откидывая со лба прядь волос. — Не приходило в голову, почему я выбрала именно тебя? В России есть более богатые, более влиятельные мишени, которые с удовольствием попались бы на мою удочку. Может, впервые в жизни я захотела быть с мужчиной, который мне нравится. По-настоящему нравится. А он вместо этого предпочитает спать со своей тупенькой секретаршей и…
В её голосе было столько горечи и, кажется, искренности. Владимир на секунду опешил, ему и в голову не могло прийти, что у Валерии Акуловой есть сердце. Во взгляде огромных глаз ни капли фальши и, кажется, стоят слезы. Лицо бледное. Женщина вытянулась по струнке, напряглась, будто, всеми мышцами тела одновременно. Закусила губу с чуть смазавшейся помадой.
— К черту всё! Я ушла, созвонимся позже. Это еще не все мои коммерческие предложения. Ты же понимаешь только язык цифр и фактов. Будут тебе и цифры, и факты, — развернулась, схватила сумку и выбежала из кабинета так стремительно, как будто все вокруг пылало. Неужели и правда?