В погоне за миллионером
Шрифт:
— Ему все понравилось, к сожалению, — поморщилась от кипятка, но под строгим взглядом сделала еще глоток. — Псих ненормальный, — буркнула под нос.
— Да хороший, вроде, парень. Видный и договариваться умеет. Хватко весь мой договор пролистал, ошибок кучу исправил, — шумно отпила чай.
Дверь за спиной скрипнула. Алиса, не глядя туда, выпрямилась на стуле и попыталась стереть из памяти провокационную сцену в душе. Ластик сделался жестким и стирать отказывался. Вырвать и вышвырнуть ее из головы тоже не получалось.
— Ой, —
— Есть подозрение, что выбора у меня нет, — усмехнулся Вальдемар. Алиса не выдержала и обернулась, на этот раз штаны он надел. Торс же снова, как магнит, притянул взгляд и заставил окунуться с головой в ту самую сцену в душе. В себя пришла, только когда ей на голову натянули слегка влажную футболку. — Могла так не стараться. Футболка мала. Зря пострадала твоя нежная девичья психика.
— Ой, было б от чего страдать. Ничего выдающегося, — стянула с себя ненужную тряпку и бросила в стену. — Я потом уберу, не переживайте, — это уже напряженно нахмурившейся хозяйке.
— Да ты просто разглядеть не успела, скромняжка, — хохотнул он, напрочь забыв о приличиях.
— Извини, микроскоп не захватила, — показала язык. Нет, не раздвоенный. Удивительно.
— Какая старая шутка, тренируйся лучше, — уселся на стул между ней и наблюдающей перепалку домоправительницей.
Обменивая колкостями, они напрочь забыли, что их в комнате трое. Ушки на макушке старушки ловили каждое слово и хорошо, если не записывали.
— Прошу прощения, леди, после подписания договора обещаю вести себя прилично и над Алисой не издеваться. Честно-честно.
— Ага, так я тебе и поверила. Пойду договор принесу, чай пей, — махнула на них рукой полиция нравов и вышла из комнаты. Видимо, поняла, что разливать тут уже бесполезно. Они итак мокрее некуда.
Несколько минут сидели молча, смотрели друг на друга волком и пили обжигающий чай. Вальдемар чувствовал себя почти счастливым человеком: горячий душ, не менее горячий чай и жутко обжигающий зеленый взгляд из-под длинных ресниц.
— Ну и сколько раз ты меня мысленно убила? — поинтересовался между делом, как есть благородный господин за вечерним чаем с супругою своею.
— Три четвертования, одно колесование, — сморщила носик Алиса и отставила чашку. — Я уже жалею, что привела тебя сюда.
— Зря. Думаю, я принесу в твою жизнь немного позитива, — так и тянуло еще над ней поиздеваться, это было выше его сил.
— Ставлю на инфаркт и нервный тик через месяц, — не унималась девушка. — А вот у Клавдии нашей точно с тобой вторая молодость начнется. Ты просто покоритель женских сердец тех, кому за восемьдесят.
— Только ли за восемьдесят? — скрыть осторожные взгляды и чуть порозовевшие щеки она, увы, не могла. Вальдемар очень не по-джентльменски этим воспользовался. — Тогда сотри с лица помидорный окрас. Иначе…
— Иначе что? —
— Иначе я тебя… — нагнулся к ней, наслаждаясь внезапным оцепенением собеседницы. Прикоснулся кончиком носа к симпатичному небольшому ушку и едва не ляпнул «поцелую», но вовремя одумался. — Привяжу к стулу и узнаю, зачем ты деньги из кассы тыришь.
— Что?!
Глава 21. Когда все не такое, каким кажется
— Ты совсем обалдел такими обвинениями швыряться? — резко отодвинула стул и вскочила. Волосы хлестнули Валдемара по лицу. Он на мгновение опешил, но, собравшись с мыслями, тоже поднялся. Глаза в глаза. Зеленые, пылающие праведным гневом, против его карих, смотрящих с вниз с высоты.
— Алиса, я видел, как ты сегодня брала деньги из кассы. Когда Никита приходил, — не унимался Лозовский-Ниточкин. Он был прав и не собирался сдаваться. Раз пошла такая пьянка, сказку надо добивать.
Девушка изменилась в лице мгновенно. Гнев сменило понимание, но тут же эволюционировало в обиду. Плотно сжатые губы, брови чуть нахмурены, дышит глубоко, будто переводит дыхание после длительного бега. Вся суть ее кричит о том, что объяснений не будет. Она все поняла, но ему ни за что не расскажут правду.
— Прекрасно. Раз ты такого мнения обо мне, можешь не подписывать договор аренды. Страшно же жить с воровкой, а? — язвительно и зло. — Утащу твои последние копейки из-под матраса, непременно.
Молнией метнулась к выходу, чуть не сбила с ног Клавдию Ивановну. Вальдемар же так и застыл, выставив вперед руку, сам не заметил, как попытался схватить её за плечо, но обиженная девушка оказалась проворнее. Ускользнула и через мгновение громко топала вверх по лестнице.
— Что произошло? — Клавдия Ивановна держала в руках несколько листочков бумаги. — Опять поссорились?
— Мы и не прекращали, — выдохнул Вальдемар. Чувствовал он себя, почему-то, отвратительно. Вроде, был прав. Честно сказал, что видел и попросил объяснений. Но почему на душе скребут кошки с маникюром похлеще, чем у Акуловой? Почему что-то сжимается и кричит: «Лозовский, ты — идиот!» и тянет наверх.
— Да, весело будет. Не передумал еще с комнатой? — положила бумаги на стол.
— Не передумал, — теперь он был уверен, ему нужно быть здесь. Разобраться во всем: в ситуации с кафе, с Алисой и с собой.
— Вот и ладненько, — предприимчивая старушка уже потирала сморщенные ручки в предвкушении. — Раз ты из-за меня остался без одежды, заправлю тебе комнату. Можешь переночевать в ней.
В небольшое окно истерично барабанил дождь. Вальдемар крутился на вполне удобной постели, как принцесса на горошине. Нет, не уснуть. На один бок, на другой. Самое обидное, что он точно знал, где искать ту самую горошину, но впервые в жизни смелости постучать в чужую дверь не хватало.