В погоне за ним
Шрифт:
Он слышит мои шаги и быстро оборачивается, все еще сжимая раму.
— Ты выглядела прекрасно в день свадьбы, Адриана. Неземной, на самом деле. Очень счастливой, — он не смотрит мне в глаза, и его улыбка исчезает, когда он ставит фотографию обратно на камин.
— Я была, — тереблю карман своего платья, испытывая дискомфорт от этого разговора. Все в этом доме олицетворяет мой брак. Каждая комната, каждый предмет мебели связан с какими-то воспоминаниями. Они могут быть похоронены, но время от времени они всплывают, и та часть меня,
— Тебя не беспокоит, что у меня повсюду валяются эти фотографии?
— Беспокоит? Нет, он был твоей жизнью, — пробормотал он.
Его взгляд перемещается на бесчисленные рамки, которые стоят на камине. На нескольких из них изображен Элайджа, на многих — Энди, и, конечно же, на нескольких — Чарли и Лекс.
Когда его глаза натыкаются на нашу семейную фотографию, они быстро отводятся, вызывая мой интерес. Неужели его все еще беспокоит то, что он видит их вместе? Мне нужно перестать задавать этот вопрос. Я прекрасно знаю, что если спрошу, он начнет защищаться, как и в любой другой раз, когда я спрашивала, но разве я когда-нибудь прислушивалась к своим инстинктам? Нет. Из-за этого у меня постоянно возникают неприятности, серьезные проблемы с ногами.
Я подхожу и встаю рядом с ним, стараясь не подходить слишком близко. Я плохо себя контролирую, и, хотя он находится на расстоянии вытянутой руки, чувство вины — как большой гребаный блокиратор, если я когда-либо встречала такой.
— Я до сих пор помню день своей свадьбы, как будто это было вчера. Я, наверное, была невестой, которая всем набила оскомину, — мягко хихикаю, чтобы разрядить обстановку, — Чарли была совсем другой. Она совершенно не беспокоилась о своей свадьбе. Для нее было весело планировать этот день.
— Я не могу представить Чарли суетящейся. Бог свидетель, со мной она этого не делала, — его тон можно принять за горький. Я знаю, что он выпил, и мое сопротивление не способствует улучшению его настроения.
Я стараюсь не обращать внимания на его комментарий, но я не настолько сильна. Значит ли это, что он хотел бы, чтобы ей было не все равно?
Он поворачивается ко мне лицом. Его глаза налиты кровью — результат алкоголя, но, как обычно, он выглядит совершенно великолепно, одетый в белую футболку с V-образным вырезом и темно-серый блейзер. Тонкие джинсы из темного денима подчеркивают его рост и телосложение. Он намного выше меня, не то чтобы я карлик или что-то в этом роде, но я не совсем Хайди Клум.
Он кладет руки в карманы, как будто может читать мои мысли, сохраняя дистанцию. Я не могу не смотреть на него. Даже в состоянии алкогольного опьянения моя челюсть хочет упасть на пол, так как его красивое лицо притягивает меня. Его кожа, то, как точеная челюсть формирует его лицо, — все это тревожно идеально. Как может один человек выглядеть как гребаный бог и хотеть меня? Во мне нет ничего особенного, и я определенно не Чарли.
— Я никогда не видел тебя такой счастливой, какой
Я выпаливаю первое, что приходит на ум, возмущенная смешанными эмоциями, бурлящими в моей голове: — Ну, ты теряешь мужа через неделю после родов, и тебе трудно снова улыбаться.
— Точно.
Черт. Я вижу боль в его выражении лица. Глубокий взгляд сужается, когда он моргает, и отворачивается.
Что, блядь, не так с моим большим толстым ртом? Я хочу дать ему пощечину и отправить в угол для непослушных, сказать, что Санта не придет, потому что она в списке непослушных.
Почему я не думаю, прежде чем говорить!
Да, вот как сильно я себя сейчас ненавижу. Я просто не могу ничего сделать правильно.
— Мне жаль. Это было неправильно, — признаю я, пытаясь исправить нанесенный ущерб.
— Получилось так, как ты и хотела, правда в самом лучшем виде. Слушай, я, наверное, пойду, — он шарит в кармане в поисках чего-то и через секунду достает свой мобильный. Он отказывается смотреть в мою сторону, деловито набирая кому-то текст.
— Где ты остановился?
— В отеле на другом конце города. Завтра у меня встреча с риэлтором.
— Ты снимаешь жилье?
Он кивает. Во время моего пребывания в Сиднее мы коротко поговорили об успехе его книги и о том, что это значит для него. Будучи честным и открытым, он рассказал мне, как потерял все, над чем так тяжело работал, из-за пристрастия к кокаину. Подписание книги издательством дало ему финансовый толчок, необходимый для того, чтобы встать на ноги. Аренда, в моих глазах, означает только одно — это не постоянное место жительства, и, будучи в его профессии, он может в любой момент уйти.
— Почему бы тебе не остаться здесь? — предлагаю я, стараясь скрыть отчаяние в своем голосе.
— Адриана, я не…
— Я имею в виду, на диване? Прости, я не знаю, что здесь происходит, — неожиданно, в моем горле образуется крик, мои слова захлебываются, когда из глаз вытекают слезы.
— Ты расстроена, потому что я стою в доме, который принадлежит тебе и твоему мужу, и ты чувствуешь себя виноватой.
Я поднимаю на него глаза, когда его взгляд возвращается к моему, хочу прикоснуться к нему. Мне нужно прикоснуться к нему. Я умоляю его глазами обнять меня, но он не делает этого, и, возможно, это к лучшему.
— Как ты узнал? — спрашиваю я едва ли не шепотом.
— Язык тела, плюс часы терапии с Хейзел.
— Боже, Хейзел. У меня не было возможности позвонить ей с тех пор, как я вернулась. Когда ты с ней разговаривала? — сбиваюсь с пути, приветствуя отвлечение.
— Сегодня утром. Я поехал прямо туда, чтобы увидеть ее и провести немного времени с Блейзом. Боже, как я по ней скучал, — его улыбка возвращается, и мне обидно, что это произошло не из-за меня.
— Почему ты не пришел сначала ко мне?