В погоне за призраком
Шрифт:
Майор переложил рацию из чемодана в вещевой мешок и, как только Темирбек улегся спать, вышел из дома. Осмотревшись по сторонам, он медленно пошел между грядками к кустам боярышника. Кусты были колючие, цепкие. Майор поцарапал себе руки и даже лицо, прежде чем устроился как следует. Ровно в двенадцать рация его была на приеме.
Вокруг все было тихо. Только кузнечики трещали в степи, начинавшейся сразу же за огородом Джандербекова.
Откуда-то прилетели мошки с длинными лапками и судорожно заметались по светящейся шкале рации. Легкий, теплый ветерок приносил смешанные запахи цветов, овощей и каких-то остропахнущих трав.
Затаив
Легкая пружинная пластинка, скреплявшая телефоны, постепенно стала казаться ему стальным обручем, стиснувшим его голову, а в ушах что-то гудело, звенело назойливо, и все время казалось, что далеко-далеко чуть слышно попискивает морзянка. Майор увеличивал громкость приема, смещал визир по шкале настройки то вправо, то влево, напрягая слух, но морзянка от этого лишь куда-то бесследно исчезла.
Ершов охотился за неуловимой морзянкой до тех пор, пока не понял, что она ему только мерещится от перенапряжения и усталости. Тогда он выключил рацию. Сегодня его сеанс с Призраком не состоялся. Состоится ли он вообще? Что, если Жанбаев разгадал его и скрылся? То, что он назначил ему ночные радиосеансы и дал позывные, могло ведь быть только для отвода глаз, чтобы выиграть время и удрать подальше от преследования.
Погруженный в эти невеселые мысли, Ершов чуть не забыл, что собирался связаться с Малиновкиным. Торопливо взглянув на часы, он снова включил рацию и почти тотчас же поймал позывные Малиновкина. Прежде чем отозваться ему, майор осторожно вышел из кустов и обошел их вокруг. Лишь после этого послал в эфир свои позывные. Сообщение свое и задание лейтенанту он зашифровал заранее, поэтому, как только Малиновкин отозвался ему, тотчас же отстучал все это ключом радиотелеграфа.
Коротко сообщив Дмитрию о своей встрече с Жанбаевым, Андрей Николаевич приказал лейтенанту навести возможно более точные справки о ходе строительства железной дороги и грузах, идущих в его адрес. Необходима ли поездка на участок строительных работ, Малиновкин должен был решить самостоятельно. В этом случае ему предписывалось обратить внимание на местность: проходима ли она для мотоцикла.
Поездка на стройучасток
На следующий день Ершов проснулся в шесть часов утра, как только Аскар начал громыхать на кухне посудой, собираясь на работу. Вместе с ним направлялся куда-то и Темирбек. Ершов слышал, что Аскар переговаривался с ним по-казахски. Дождавшись, когда они вышли из дома, майор встал со своего дивана и выглянул на улицу. Окно Малиновкина было уже открыто. Присмотревшись сквозь его слегка раздвинутые занавески, Андрей Николаевич увидел вскоре и самого Дмитрия. Он сидел за маленьким столиком и пил что-то похожее на кефир прямо из горлышка бутылки.
Позавтракав, лейтенант набросил на плечи пиджак, висевший на спинке стула, и вышел на улицу. Согласно плану, выработанному еще ночью, он решил сразу же направиться на станцию. Она находилась недалеко от Октябрьской улицы, и Малиновкин вскоре уже стоял на ее платформе.
Лейтенант не раз бывал здесь и прежде, но теперь, ранним солнечным утром, станция представилась ему в каком-то ином свете. Рельсы так сверкали в солнечных лучах, будто были отлиты из драгоценного металла. Водонапорная башня, кто знает когда выкрашенная, поражала своей белизной. А паровоз, только что поданный под тяжеловесный состав, попыхивал густо клубившимся паром, с такими тонкими переливами красок, какие, наверно, бывают только на полотнах гениальных художников.
"Вот что значит хорошее солнечное утро и хорошее настроение, - подумал Малиновкин.
– Совсем другими глазами на все смотришь".
Теперь ему захотелось поскорее поехать на главный участок строительства дороги, в район предгорья, где строителям предстояли самые трудные работы. Нужно было посмотреть на все собственными глазами.
Лейтенант торопливо пошел вдоль состава, к которому только что прицепили паровоз. По грузам на открытых платформах-там стояли скреперы, бульдозеры и другие землеройные машины - было видно, что он направляется на стройучасток. А крытые четырехосные вагоны, судя по светло-серой пыли, покрывавшей их двери, люки и даже колеса, были, вероятно, загружены строительными материалами: известью и цементом.
Лейтенант подходил уже к самому паровозу, когда услышал вдруг знакомый голос:
– Смотри-ка, Костя, кто к нам шагает! Малиновкин присмотрелся к широкоплечему парню в выгоревшей на солнце спецовке, стоявшему возле паровоза, и сразу узнал в нем помощника машиниста Федора Рябова. Тут же из окна паровозной будки высунулся машинист Шатров.
– Это же наш попутчик Малиновкин!
– весело крикнул он, приветливо кивнув Дмитрию.
– Ну, как дела, товарищ Малиновкин? Устроились на работу?
Спустившись по лесенке на пропитанную нефтью и маслом землю, Шатров крепко пожал Малиновкину руку.
– Да нет, не устроился, товарищ Шатров. Обещают все, а пока болтаюсь без дела, - ответил ему лейтенант.
– А ты где устроиться хотел?
– спросил Малиновкина Рябов, принимаясь крепить какую-то гайку в головке ведущего дышла.
– Небось тут, в Перевальске?
– Тут.
– Вот и зря. На какую-нибудь новую станцию следовало бы проситься, посоветовал Рябов и, хитро подмигнув Шатрову, добавил: - Или испугался от цивилизации оторваться?..
– Да что ты его учишь!
– горячо перебил своего помощника Шатров.
– Если человек сознательно сюда приехал, так ему никакая пустыня не должна быть страшна... Поедемте-ка с нами, Малиновкин... Забыл, как звать вас...
– Дмитрием.
– Поедемте с нами, Митя. Поглядите своими глазами, как люди живут и работают. Где больше понравится-там и устроитесь.
– А что тут понравиться может?
– скептически заметил Рябов, кончая крепить гайку и вытирая руки паклей.
– Ты известный романтик, тебе лишь бы что-нибудь новое, а оно ведь иногда диковатый вид имеет...
– Ну ладно, Федор, хватит тебе!
– прервал Рябова Шатров.-Вон главный кондуктор Бейсамбаев идет. Скоро поедем... А вы, что же, поедете с нами или как?- обернулся он к Малиновкину.
– Отчего же не поехать, - поспешно согласился Малиновкин.
– Охотно поеду.
– Тогда устраивайтесь на тормозной площадке с главным кондуктором: на паровозе, к сожалению, нельзя, не положено.
Минут через десять поезд тронулся в путь. Малиновкин устроился рядом с главным кондукторам-высоким смуглым мужчиной средних лет. Он показался Дмитрию угрюмым и замкнутым. Первое время ехали они почти не разговаривая, но, узнав, что Малиновкин хорошо знаком с Шатровым и Рябовым, Бейсамбаев стал с воодушевлением их расхваливать: