В погоне за Солнцем (другой перевод)
Шрифт:
После Первой мировой войны выросло целое поколение писателей, чье мировоззрение строилось на разных аспектах “солярной” мысли. Критик Мартин Грин назвал их Sonnekinder, детьми солнца, и разделил на денди, негодяев и простаков, но все они были настроены против традиционной культуры [459] . Многие артисты и писатели оказались среди первых последователей. Как писал один историк о Руперте Бруке и его близких, “эти дети солнца были ревностными нудистами” [460] . Еще раньше Уолт Уитмен сделал загорание обнаженным частью своего культа природы, а в начале ХХ века Герман Гессе последовал за ним, отправившись в Италию лечить головные боли и подагру.
459
См.: Martin Burgess Green, Children of the Sun. N. Y.: Stein and Day, 1976. Р. 6. Грин открыто признает
460
Fiona MacCarthy, London Times. 1991. 19 декабря.
В течение многих лет словосочетание “принимать солнечные ванны” было эвфемизмом для “нудизма”, одна из первых нудистских ассоциаций Британии называлась “Общество солнечных ванн”, а большинство натуралистов входили в “солнечные клубы”. Эдуард VIII сделал милостивый королевский кивок в сторону нудистского загорания (и, очевидно, его эротического потенциала), пока наслаждался средиземноморским солнцем в июне 1936 года, – тогда он разделся догола вместе с миссис Симпсон, демонстрируя стремление к свободе, на яхте Nahlin. Прочие европейские нации поначалу неохотно реагировали на это поветрие, но около 1925 года и там разразилась “солнечная революция”, одна из самых неожиданных смен курса в современной общественной истории [461] . К концу десятилетия солнце стало одним из дизайнерских мотивов эпохи, появившись буквально на всем – от запонок до витражных окон в пригородных домах, от садовых калиток до радиоприемников [462] . Но наибольшего размаха энтузиазм достиг в Германии. Стивен Спендер приводит свидетельство:
461
“Солнечная революция” – выражение британского критика Джона Вейтмана (1915–2004).
462
См.: Robert Mighall, Sunshine: One Man’s Search for Happiness. London: Murray, 2008. Р. 46.
Люди тысячами стекались на курорты или лежали на берегах озер и рек, полуголые или совсем обнаженные, а мальчики цвета красного дерева прогуливались среди этого бледнокожего люда подобно царям в окружении свиты. Солнце излечивало тела от военных лет, пробуждало в них осознание дрожащей и трепещущей жизни крови и мускулов, покрывающих их истощенный дух подобно шкурке животного. Их разум наполнялся абстрактным солнцем, огромным огненным кругом, интенсивной белизной стирающим четкие очертания всех прочих форм сознания [463] .
463
Stephen Spender, World Within World. London: Hamish Hamilton, 1951; reissued by Faber, 1997.
Описание Спендера намекает и на эротический заряд, содержавшийся в выставлении собственной наготы под живительные лучи. Как писал Фаулз о Лайм-Реджисе:
Еще несколько десятилетий купание в море считалось тем, чем оно было для Джейн Остин: лечебной процедурой и не более… а те, кто все-таки осмеливался бросить вызов самому Нептуну, делали это из кабин на колесиках. Однако викторианский дух… стал ясно видеть сирен на пляжах – то есть почувствовал столь свойственную пляжной жизни эротику и сексуальность [464] .
464
Пер. И. Тогоевой.
Это было не просто телесной демонстрацией: солнце всегда было афродизиаком – слово “горячий” имело значение “чувственный” еще до XVI века. Только под солнцем, писал Лоуренс Даррелл, “глубокие отношения между мужчиной и женщиной” расцветают “не отягощенными миражами и фальшью”. Его приятель-беллетрист Генри Грин в своих рассуждениях шел еще дальше: “Климат лежит в основе поведения женщин и мужчин”, вследствие этого “англичане в своих отношениях менее искренни, чем другие нации, в той же степени, в которой их небо более пасмурно и, соответственно, меньше им достается солнца [465] ”. Многие англичане на самом деле взирали на новую моду и на вольность в нарядах (составлявшие особую привлекательность этой моды) с ужасом. Алан Херберт в Misleading Cases (“Недостоверных делах”) сочиняет историю о мужчине, арестованном около 1920 года за купание в одних панталонах, а не в полном купальном костюме. В некоей газете за 1925 год упоминается, что в Борнмуте (городе на южном побережье) курортных служителей уполномочили не допускать сидения купальщиков на пляже в купальных костюмах, им разрешалось “проходить прямо в воду и обратно в своих кабинках [466] ”. Солнечные ванны были под запретом в Борнмуте вплоть до начала 1930-х. Еще в 1941-м в романе Агаты Кристи “Зло под солнцем” принятие солнечных ванн преподносилось как нечто близкое к эксгибиционизму.
465
Цит. в: Fussell, Abroad. Р. 136.
466
См.: Mighall, Sunshine. Р. 39.
Альбер Камю, великий франкоалжирский летописец философского ужаса и человеческого абсурда, максимально приблизился к тому, что можно было бы назвать философией солнечных ванн. В эссе “Лето в Алжире” (1939) он писал: “Но Алжир – и другие счастливые города-избранники на морских берегах – открывается небу, словно рот или рана [467] ”. Первым делом, конечно, там влюбляются в море, но и в “тяжесть солнечных лучей”. И следует из этого не загар как гедонизм богатых, а удовольствие нищих и обездоленных, от чьих “наслаждений нет лекарства”, чьи “радости не пробуждают надежды”. Летом юноши спускаются к морю, чтобы наслаждаться “теплым морем, смуглыми женскими телами”:
467
Здесь и далее пер. Н. Галь. – Прим. перев. После смерти писателя его постоянная издательница Бланш Кнопф опубликовала благодарность в Atlantic (1961. Февраль. Р. 77ff.) с заголовком Albert Camus in the Sun: “Камю был рожден от солнца и всегда страстно стремился слиться с ним”.
Не то чтобы они читали докучные проповеди теоретиков жизни на лоне природы, этих новых протестантов, отстаивающих права плоти… просто им “хорошо на солнышке”. Невозможно оценить, как важен этот обычай для нашего времени. Впервые после двух тысячелетий на взморьях появились нагие тела… Когда целое лето ходишь купаться в порт, замечаешь, что у всех кожа из белой понемногу становится золотистой, потом коричневой и, наконец, темно-шоколадной – это предел, которого может достигнуть, преображаясь, человеческое тело.
Если выражаться яснее, в 1986 году один ведущий дерматолог заявил: “Почему все так стремятся к загорелой коже? Потому что это сексуально. Это культурная характеристика, признак здоровья” [468] .
Глава 16
Под кожей
Некоторые там совсем поджариваются. Будьте осторожней.
468
См.: Tucson Star. 1986. 19 августа.
Солнце стимулирует и наполняет энергией, оно помогает почти во всех ситуациях. Это величайшее из естественных тонизирующих средств, как хорошее шампанское, оно укрепляет и возбуждает, но при неумеренном потреблении оно отравляет.
Солнечный свет вызывает два распространенных раковых заболевания – базалиому и плоскоклеточный рак, а возможно, и третье – меланому. Более миллиона случаев первых двух ежегодно диагностируются в Соединенных Штатах, уровень смертности растет примерно на 3 % в год начиная с 1980 года [469] . У одного из шести американцев развивается рак кожи – самый распространенный вид раковых заболеваний в США. В Британии у подростков и детей заболевание участилось в два раза за последние двадцать лет, а в целом у населения выросло на 25 % за пять лет. Годовое количество немеланомных раковых заболеваний кожи, диагностированных в Британии, составило 100 тыс., эта цифра может утроиться до 2035 года [470] . Но в любой стране с жарким летом и курортной традицией статистика приближается к этим показателям.
469
См.: Joel L. Swerdlow, Unmasking Skin, National Geographic. 2002. 13 ноября. Р. 36–63.
470
Alice Hart-Davis, Take More Cover, London Evening Standard. 2009. 20 мая. Р. 29.
Кожа является самым большим органом человеческого тела (площадь кожи взрослого мужчины составляет около 21 кв. фута) и во многих отношениях самым уязвимым. Менее одного миллиметра толщиной в некоторых местах, она состоит из нескольких слоев: эпидермиса (который полностью сменяется каждые 35–45 дней), дермиса (содержащего нервные окончания, а также потовые железы и волосяные фолликулы, отвечающие за регулирование температуры тела) и слоя подкожного жира (энергетическая, смягчающая и утепляющая ткань). Эпидермис в свою очередь состоит из пяти слоев, самый глубокий из которых, мальпигиев слой, реагирует на солнечное облучение. В этом слое находятся клетки, производящие меланин – пигмент, который защищает остальные ткани. Его количество увеличивается под воздействием солнечных лучей, отчего мы и темнеем на солнце.