В поисках Белого города
Шрифт:
— В твоих словах что-то есть… Смотри, — и он протянул руку, показывая куда-то. Я взглянул туда и замер. На серо-черных камнях прибрежной полосы носились два гырха — белый и черный. Их грациозные движения тонких гибких тел походили на танец.
— Красота! — вырвалось у меня.
— Я рад, что у нас появился ты, мне порой кажется, что ты, такой же как я! Видишь как я, — поправился он. — Одно время, мне казалось, что я просто ненормальный какой-то, часами мог смотреть на трепещущий на ветру лист, даже Грэг, всегда смеется, что на меня столбняк нападает.
— Успокойся, ты — нормальный! У тебя просто взгляд на мир несколько другой, чем у других людей. Восприятие мира у всех разное. Мне
На нас летел живой… птеродактиль, огромный ящер на бреющем полете несся к земле. Гырхи разбежались в разные стороны и скрылись между камнями. Я упал под нависающий валун, а Агнар остался стоять во все глаза, глядя на приближающееся существо:
— Коста, что это? — крикнул он.
— Прячься, мать твою… — рявкнул я, но было поздно. Ящер схватил его за ворот рубахи и поднял в воздух. Раттерианец задыхался, его руки вцепились в воротник. Я высочил из под укрытия, схватил булыжник, и бросил его в птерактеля. Камень попал ему в грудь, отрикошетил на голову раттерианца. Лапы разжались и выпустили свою добычу, Агнар был все-таки тяжел. Он упал на землю, и не шевелился. Летающий ящер сделал круг над нами, и, щёлкая тяжелым клювом, украшенным рядом острых зубов, летел ко мне. Я боялся за Агнара, но перетащить под камни не имел времени, я бы подставил свою спину. Поэтому встав около неподвижного раттерианца, кидал в хищника камни, и никак не мог понять, что этой твари надо от нас. Если я правильно помнил курс биологии, они питались в основном рыбой. Мы же мало чем походили на морских обитателей. Раза четыре я попал в него. И птеродактиль так и не смог подлететь ко мне, летал кругами и издавал странные гортанные звуки. Наверное, он был умной тварью, потому, что развернулся и полетел прочь. Я подхватил Агнара и потащил под камень, но тут надо мной пронеслась тень, что-то вцепилось мне в рубашку, и я повис над землей. Да, эта тварь оказалась умнее меня. Оружия, кроме раттерианского ножа у меня не было. Но вися над землей животом вниз, трудно пользоваться любым оружием. Я поднимался все выше и выше, как еще какая-то черная тень пронеслась надо мной и ящером, и мы стали падать. Дан, догадался я, с ужасом глядя на приближающие ко мне камни, и понимая, что сейчас буду погребен под брюхом дохлого птеродактиля…
Очнулся в Белом братстве, в лазарете. Голова перевязана, грудь и рука в гипсе. Голос разгневанного Кэрта отчитывал кого-то, он просто рычал о безалаберности людей, которые вышли погулять на неизвестной им еще земле, и не задумывающихся о том, что вокруг могут быть хищные звери. Что-то мне это напомнило, будто я где-то уже слышал подобные слова. Дверь распахнулась, и вошли Кэрт, Грэг и виноватый Агнар. Он был цел, только щека немного поцарапана.
— Ну, как ты? — спросил отец.
— Нормально, — ответил я, пожать плечами мешал гипс.
— Встать сможешь? — он был сердит.
— Ноги целы? — в свою очередь поинтересовался я.
— Твои ноги целы, а вот где была твоя голова, солдат армии Спасения?
Я потупил глаза, и благоразумно промолчал.
— Значит так, мальчики, берите этого красавца, — продолжал Кэрт, — тащите в машину и быстро домой! Там уже все женщины с ума сходят. Нет, Коста, — он смерил меня недовольным взглядом, — ты неисправим. Что я Сюа скажу?
— Ну, пошёл погулять,
Все трое сначала опешили, а потом разразились хохотом.
— А что нам делать с трупом этого хищника? — ехидно спросил отец.
— Это птеродактиль, вообще то, он рыбой питается, они на нашей планете вымерли несколько миллионов лет назад.
— Вы с Агнаром не похожи на рыб!
— Я тоже успел об этом подумать, — сделав мыслящее лицо, произнес я.
— Все, хватит, тащите… — еле сдерживая смех, приказал Старший.
Глава VI
И опять я был дома. Как не пугал меня Кэрт, мои женщины не сказали мне ни одного слова, даже не упрекнули ни в чем. Просто молча стали лечить и кормить. Будто в этом весь смысл здоровья человека. Гипс сняли быстро. Но массажами, и примочками из трав, которые делала Энике, они замучили меня до предела. Через неделю я был вполне здоров, что немало удивляло. Вообще-то кости за три дня не срастаются. Но посмотрев свои рентгеновские снимки, я был удивлен, как быстро на мне все заживало!
Я рвался в Белый город. Но Арта, спокойная и бесстрастная как рок судьбы, каждый вечер оглядывала меня и произносила свое:
— Тебе еще рано. Побудь дома. Ты не совсем оправился.
И самое удивительное, что ее слова, были той печатью, без которой нельзя вообще считаться свободным человеком. Я попытался к ней подластиться, помогал ей по хозяйству, накормил семью пельменями, произведя на своих женщин большое впечатление кулинарным мастерством, таскал ей свои розы. Она принимала все с благодарностью, целовала меня в лоб, но вечером я слышал:
— Ты еще не оправился!
Тогда я просто решил сбежать. Накануне Грэг сообщил Веде, которая была всегда на моей стороне, что бочка синей земли доставлена в Бель. Сейчас на берегу устанавливают шатры. И завтра, то есть сегодня, привезут Великую целительницу леса, и полян, которые займутся оживлением земли. Пропустить это событие было выше моих сил. Утром, я старался изо всех сил, был примерным. Помог Арте дотащить белье до реки, нарвал зелень для обеда, копошиться в огороде и наблюдать за ростом раттерианских овощей, было любопытным делом, но об этом как-нибудь в другой раз. Потом принес белье обратно. И сказал, что пройдусь в Храм. Она согласно улыбнулась, и посоветовала взять с собой пироги, которые испекла. Я даже здесь не стал ей перечить. Вышел из дома, и, стараясь не попадаться на глаза Сюа, прошмыгнул в подземную стоянку летающих машин. И был таков.
Прилетел я во время. Оставил машину около лестницы, пронесся по крытой синей галерее, и выскочил на уступ. Старую женщину с осторожностью и почтением высаживали из машины. Она ворчала, что привыкла ходить ногами по земле, а не лететь по воздуху, что ее тошнит, и вообще, белые жрецы могли бы придумать более легкий способ перемещения. Кэрт стоя около нее, обещал. Увидев меня, он сделал страшные глаза, но я улыбнулся и спрятался за худого полянина, чтобы лишний раз не травмировать его. Ему еще предстояло оправдываться перед Верховной жрицей за мой поступок.
Я был уверен, о том, что Коста взял машину и улетел, Сюа донесут тут же. Недаром один из молодых белых жрецов спросил меня, куда это я еду один, и я честно ответил ему, что в Бель. Он кивнул, но повторил свой вопрос: почему один? И я опять честно признался, что везу пироги Кэрту, Антоэлю и Палетику. Он вытаращил на меня глаза, и на его лице читалось такое недоумение, что я решил его развеять, признавшись, что мужчины нашего рода скучают по пирогам Арты. Мне показалось, что у парня начался столбняк. Я похлопал его по плечу, понимая, что брякнул, что-то не то. Но они должны простить меня. Я — мидгардец. И еще не совсем освоился.