В поисках Беловодья(Приключенческий роман, повесть и рассказы)

Хохлов Г. Т.

Вечером пойдем в бор, там на приволье достойней касаться высоких вопросов, к разумению которых хотя и стремится душа, но в силу своего еще недостаточно развитого сознания, обнять пока не может.

Вечером после ужина, захватив с собою карандаш и тетрадь, я встретился с иеромонахом Владимиром. После нескольких минут ходьбы мы были в чудном бору, окружающем обитель.

Усевшись на пень, иеромонах Владимир начал свой рассказ. Испросив разрешение, я дословно записывал.

Иеромонах Владимир иногда вставал, ходил и вновь садился. Продиктовав несколько предложений, он попутно высказывал свои соображения и отвечал на мои вопросы.

С его слов, сказание было доверено ему лет 30 тому назад, на последней исповеди, старым монахом и могло быть им, в свою очередь, передано лишь тому, кто об этом будет просить, в противном же случае и он обязан передать сказание, по счету от начала в 28 раз, лишь почувствовав скорость кончины, своему духовнику.

Он в памяти много раз воскрешал сказание и стремился проследить и пройти описываемый в нем путь, причем дерзал воображать себя на месте отца Сергия. При этом он всегда ощущал приятный душевный трепет, иногда даже дивные чувства, граничащие с блаженством… и время текло незаметно.

Когда стало темнеть, мы прекратили писание. Я передал иеромонаху Владимиру написанное — с просьбой проверить.

На третий вечер работа была окончена.

Продолжая по вечерам беседовать с иеромонахом Владимиром, я пробыл в обители еще несколько дней.

От души поблагодарив иеромонаха Владимира за чудные, незабвенные часы бесед, и получив благословение, с чувством большого удовлетворения, счастливый и довольный, покинул я гостеприимную обитель.

Ноябрь 1893 года.

В. Г. Село Заметчина, Тамбовской губ. Моршанского уезда.

* * *

В дальнейшей жизни, при разговорах, казалось, вопрос о Беловодье не возбуждал интереса у моих собеседников. Протекло незаметно ровно полвека и вскоре исполняется мне 65 лет.

28/15 июля 1943 года я встретил на курорте Чехочинек впервые человека, который в разговоре со мною спросил, не знаю ли я что-либо о Беловодье, о существовании которого он слышал, но, несмотря на старания, ни от кого ничего узнать о нем не мог. Это был известный русский народный поэт и гусляр — Александр Ефимович Котомкин, имя которого, с его согласия, здесь сообщается.

Узнав, что я имею сказание, он был очень обрадован и убедительно просил меня передать таковое ему, что я и сделал. Предвидение иеромонаха Владимира сбылось.

Обет молчания теперь с меня снят и сказание становится достоянием народов Земли, ибо срок подошел и наступает Новое Время…

28/15 июня 1943 года.

В. Г. Курорт Чехочинек близ правого берега реки Вислы.

Михаил Плотников

БЕЛОВОДЬЕ

(эскиз старинной сибирской хроники)

Сыну моему посвящаю

1. Земля древняя

Темный нерукотворный Спас со строгими глазами, казалось, кивал при трепетном свете тяжелой хрустальной, на кованых серебряных подвесках лампады, тягучей как мед, речи такого же строгого, темного, с длинной белой бородой старца.

Кадильный дым — синий, — где свет хрустальной лампады ткал золотую паутину, и белый, как зимний туман, — где конечные нити лампадной паутины терялись, ходил по прокуренной моленной, касаясь застывших лиц, собравшихся слушать чудный сказ о древней земле, о земле древнего обрядового безнарядья, именуемой Белыми водами, страной дальней и свободной.

«Объявитель сего раб Иисуса Христа, Кирилло, — лился поток старцевой речи, а в правой руке его, как голубь, трепетала “тайна странническая”, знак верующих, — уволен из Иерусалима-града Божия в разные города и веси ради души прокормления, грешному же телу ради всякого озлобления. Промышлять ему праведными трудами и работами, еже работати с прилежанием, а пить и есть с воздержанием, против всех не прекословить, токмо Бога славословить; убивающих тела не бояться, но Бога бояться и терпением укрепляться, ходить правым путем во Христе, дабы не задержали беси раба Божия Кирилла нигде. Утверди мя, Господи, во старых заповедях стояти и от Востока Тебя, Христа, к Западу — сиречь к Антихристу, не отступати. Господь просвещение мое и спаситель мой, кого убоюся. А кто мя ради веры погонит, тот яве ся с Антихристом во ад готовит».

Старец, повертев в руках желтую бумажку с уставными знаками тайны страннической, бережно поцеловал и спрятал за пазуху, потом встал и широко перекрестился длинными худыми пальцами на Спаса. Вперегонку с ним замелькали руки собравшихся.

Долго мелькали руки, слышались вздохи и отбивались широкие поясные поклоны. В чьих-то руках курилась струйка благовонного ладана и ритмично чакала медная кадильница с осьмиконечным крестом.

«Раб Иисусов, странник Кирилло, — четко и раздельно бросил старец-уставщик, — объяви нам свою тайну во имя Господа нашего Иисуса Христа. Аминь».

Все сели.

«Велика мать земля, — снова полился мед Старцевой речи, — велика земля и неузнаны пути Господни. Не древние ли пророци и угодники святые предсказали нам, что по злобе первенец сатанин в мир приидет, и те, кои примут его суть, его верноподданные. Они поклялись ему, яко помазаннику, а он помазанник Сатаны; мы же не кланяемся ему, не приносим чести и покорения с Петра-немчинина всем государям и царицам и не хочем писаться в книги антихристовы и платить дани орлу двухголовому и души своей никонианской ереси в плен не даем имати. А за это за все муки тяжкие имеем и гонимы, как звери, на земле живем, в лесах скрываясь.

Но уходим мы из миру, а Антихрист по нашим следам идет, и вечно. И вечно, и всегда будет так, пока землю древнего благочестия не обрящем мы.

Смутные вести ходили о дальней святой земле, и многие усумнились.

И я, грешник, по слабости души моей, как Фома неверный, тако ж думал. Но сподобил меня, раба немощного, маломощного, Господь своими очами узреть ту землю.

Странник я по гроб своей жизни, бегун по духу моему. И был я во граде воеводском Тобольском, маломощна вера там, и был я во граде Тюменьском, а из града Тюмени в дальне-сибирские страны ходил. Был я у Ямышева озера в степи Джунгарской, где люди сибирские с азиатцами торг ведут.